Гомо акватикус

Однажды на этом корабле в гости к Мариани и его товарищам прибыл уже знакомый нам Жан Рабат, корреспондент «Юманите» — центральной газеты французских коммунистов.

«Алискаф», или, как его еще называют, «Летающая рыба», устремляясь вперед на большой скорости, поднимается на метр в воздух, касаясь воды лишь концами своих подводных крыльев. Так он летит со скоростью семидесяти километров в час, оставляя за собой след из пены. Когда «Летающая рыба» подплыла к бую, вокруг поднялись крутые волны, писал Жан Рабат, но плавучий остров даже не шелохнулся, лишь завихрилась, затанцевала и пошла крýгом вода.

— Увидев выходящую из воды алюминиевую лестницу, я быстро ухватился за влажные поручни и вскарабкался в самое сердце обсерватории, надводную рубку, — рассказывал корреспондент.

Однажды к обитателям буя заявилась сразу целая толпа гостей. Была организована телевизионная передача. На борт обсерватории поднялись репортеры и операторы. Репортаж о жизни на «Таинственном острове» могли увидеть не только во Франции, но и в некоторых соседних странах.

Труженики моря не теряли зря времени. Отчеты о наблюдениях с плавучего острова заняли несколько объемистых томов.

Изо дня в день, из месяца в месяц ложились строчки сообщений в бортовом журнале. Мариани и его команда выполнили работу, которая сделала бы честь целому научному институту.

Потерпевшие бедствие

Летом 1965 года канадский океанограф Алан Риффман, плавая на корабле в заливе Гудзон, бросил в море четыре запечатанных бутылки с письмом. А через одиннадцать месяцев в дом ученого постучал почтальон. Он принес долгожданную телеграмму. С ликованием перечитывал ее Алан Риффман. Его возлюбленная, Линда Кристиансен, живущая в Нью-Йорке, соглашалась стать женой Алана. Она получила предложение, которое влюбленный океанолог отправил ей в бутылке почти год назад…

Обширную «бутылочную почту» доверили морю и обитатели буя. Ежедневно за борт опускались целые пригоршни маленьких пластмассовых конвертов. Содержание всех отправляемых писем было одинаковым: ученые просили людей, подобравших эти послания, сообщить, где и когда те их нашли, адресуя свои ответы в центральное гидрографическое бюро Франции. Скоро начали поступать первые отклики, присланные добровольными помощниками исследователей. Писали моряки и туристы, рыбаки и школьники, жители побережья и портовые рабочие.

Через каждые три часа обсерватория сообщала метеосводку. Она передавалась находящимся в море кораблям и на материк. За «боеготовность» метеорологической службы отвечал лично Габриэль Мариани.

В январе 1965 года «небоскреб» в открытом море праздновал свою первую годовщину. Радостно отметили это событие Кусто и его сподвижники. Плавучая база океанографов сыграла большую роль в исследованиях и последующих приготовлениях капитана Кусто. А между тем отважных исследователей подстерегала беда.

В пятницу вечером 19 февраля с плавучей лаборатории неожиданно перестали поступать сигналы. Последний сеанс связи был в 18 часов 35 минут. Когда подошло время очередной передачи информации с буя, радиостанция его молчала. Вскоре по тревоге к бую направились пять находящихся поблизости судов. В воздух поднялись самолеты. Когда они достигли плавучего острова, стало ясно: здесь хозяйничал огонь. Надводная часть «небоскреба» была обуглена и наполовину разрушена. Но никого из экипажа на месте не оказалось. Поиски потерпевших бедствие ученых велись всю ночь и весь день 20-го числа, но о судьбе их по-прежнему не было известно…

А случилось вот что. Пожар возник внезапно по неизвестной причине. Дул сильный ветер, и огонь быстро распространился по всей надводной части буя. Люди стали задыхаться от дыма, они даже не успели радировать сигнал «SOS». Чтобы спастись от неминуемой гибели, пришлось спустить на воду надувную лодку. Все перебрались в нее, надеясь переждать, пока не кончится пожар. Но тут их подстерегала новая беда. Начался шторм, и канат, которым лодка крепилась у трапа, не выдержал и порвался. Утлое суденышко понесло по бушующим волнам под леденящим февральским ветром.

Кусто во время катастрофы находился на «Калипсо». Узнав о бедствии, он устремился на помощь своим товарищам, но безрезультатно…

Вынужденный дрейф продолжался тридцать шесть часов. В воскресенье утром 21 февраля лодка, наконец, была обнаружена, и в 7 часов 35 минут продрогшие до костей, смертельно усталые погорельцы были подняты на борт нашедшего их танкера «Ализ».

Выступая на пресс-конференции, организованной в Океанографическом музее в Монако, Кусто отметил, что это печальное происшествие не может его остановить. Однако пожар нанес солидный материальный ущерб. Огонь уничтожил всю аппаратуру, находящуюся в рубке. Потери составили примерно сорок миллионов старых французских франков. Это почти одна треть стоимости океанографического «небоскреба». К счастью, подводная часть его совершенно не пострадала.