Гомогенез

«Посмотрите, как себя держит "нравственный" человек, который воображает, что с покончил с Богом и разделался с христианством, как с чем-то пережитым. Если его спросят, сомневался ли он когда-нибудь в том, что кровосмешение... - смертный грех... то его охватит ужас. А откуда этот ужас? Он создан верой в нравственную заповедь. ... Как бы ревностно он не боролся с благочестивым христианином, он сам христианин - в нравственности».

При этом Штирнер обосновывает свои выводы вполне на уровне современной психологии, разве что пользуется при этом другой терминологией:

«Кто мечтает о человеке, тот - в пределах своих грез - оставляет личность без внимания и утопает в идеальном священном интересе. Человек ведь не личность, а идеал, привидение. Моральное воздействие начинается с унижения, да оно даже ничто иное, как это унижение, ломка и принуждение мужественности к смирению... человек ведь тут должен повиноваться, стать кротким, подавить свою волю во имя другой воли, представленной как правило и закон; он должен унизить себя...»

В отличие от Ницше, Штирнер много внимания уделял и социальным проблемам, предвосхитив события, которые произошли в следующем веке:

«Если пролетарий действительно осуществит предполагаемое им "общество", в котором будет устранено различие между богатыми и бедными, то он будет нищим с сознанием, что это нечто значительное: "нищий" сделается почетным обращением, как во времена революции "гражданин". Нищий - идеал пролетария, он хочет, чтобы все мы сделались нищими».

Странная ситуация - с одной стороны, посудите сами, насколько более трезво (а, главное, точно) Штирнер указывает последствия быдла у власти, в отличие от Маркса, Энгельса и современных апологетов гуманизма и прочей уравниловки:

«...а не собственность также и мнение - мое, собственное? Поэтому должно быть уничтожено всякое мнение, оно должно быть сделано безличным. Отдельной личности не полагается иметь мнения, и как собственность передана государству, так и мнение должно быть передано всеобщности, "человеку", и стать общечеловеческим мнением. ... Государство хочет непременно что-то сделать из людей, и потому в нем живут только сделанные люди; всякий, кто хочет быть самим собой, - враг государства и ставится им ни во что».

«Старому "чтите Бога" соответствует современное "чтите человека". Я же предпочитаю чтить себя самого [129]... Как прославляют Сократа за его честность, за то, что он не последовал совету бежать из темницы! Но он поступил как глупец, признав за афинянами право приговорить его к смерти... зачем он считался с афинянами как с равными! ... Сократу следовало бы знать, что афиняне - его враги, и что он один себе судья [130]».

Немецкий философ прекрасно понимает то, что борьба с окружающим - это лишь метод, средство, но никак не цель; и акцентирует внимание на цели - выражаясь словами Юнга, на достижении самости: