Гоморра

Есть только один внешний опознавательный знак, безмолвное послание прямо у главного входа. По бокам от решетки, напоминающей ворота на ферме, стоят две небольшие дорические колонны, над которыми расположен тимпан.[55] Они резко выделяются на фоне скромных домиков с толстыми стенами и красными калитками. На самом деле неоязыческий тимпан — это своеобразный фамильный знак, послание интересующимся виллой. Одного взгляда мне хватило, чтобы наконец поверить в существование постройки, ставшей легендой. Миллион раз я порывался войти внутрь и увидеть Голливуд своими глазами. Но это казалось невозможным. Здесь и после конфискации всем заправляли каморристы. Пока власти размышляли о дальнейшем использовании здания, однажды утром я набрался смелости и вошел внутрь. Через боковой вход, чтобы избежать настороженных взглядов. Вилла предстала предо мной во всем блеске и великолепии, ее фасад внушал благоговейную робость, какую испытываешь при виде общепризнанных шедевров. Над колоннами нависали два этажа с тимпанами разных размеров, самый большой находился сверху, в центре каждого было высечено по полукругу. Вход казался делом рук безумного архитектора: две широких лестницы подобно мраморным крыльям соединяли первый и второй этажи, на втором соорудили открытую галерею, откуда просматривался нижний зал. У Тони Монтаны был точно такой же лестничный пролет с основным входом в кабинет, именно там в финале фильма происходила хрестоматийная перестрелка. Вилла поражает обилием дорических колонн. Те, что внутри дома, покрыты розовой штукатуркой, снаружи — зеленовато-аквамариновой. По бокам здания двойные колоннады, декорированные дорогостоящим кованым железом. Площадь участка — 3400 квадратных метров, самого трехэтажного дома — 850, в конце 90-х годов его оценивали примерно в пять миллиардов лир, сегодня же рыночная стоимость этого объекта составляет четыре миллиона евро. Комнаты на первом этаже ошеломляют своими размерами, в каждой есть своя ванная, что, по-моему, уже перебор. Одни огромные и шикарные, другие небольшие и довольно простые. В детской до сих пор на стенах висят постеры с певцами и футболистами, маленькая потемневшая картинка с двумя ангелочками — под ней наверняка раньше стояла кровать. Газетная вырезка под заголовком «Альбанова берется за оружие». Альбанова — это группировка из Казальди-Принчипе и Сан-Чиприано-д'Аверсы, созданная на деньги клана и обезвреженная в 1997 году Комиссией по борьбе с мафией. Любимая игрушка боссов. Обугленные листки на потрескавшейся штукатурке напоминали о сыне Вальтера, подростком погибшем в автокатастрофе. С балкона открывался вид на сад, усаженный пальмами, и на маленькое искусственное озеро; деревянный мостик соединял берег с заросшим деревьями и кустарником островком, который не осыпался благодаря технологии сухой кладки. При Скьявоне в этой части дома обитали грозные сторожевые собаки — еще одна примета обладания властью. За виллой начинался газон, а за ним элегантный бассейн неправильной формы: в углу сделали полукруглый выступ, на котором росла пальма, дававшая летом густую тень. При взгляде на эту часть территории сразу вспоминалась скульптурная композиция «Купание Венеры» — настоящая жемчужина Английского сада на территории Королевского дворца в Казерте. Богиня любви грациозно располагалась у кромки воды, точь-в-точь как у Ванвителли.[56] После ареста босса в 1996 году прямо в этих комнатах вилла опустела. Вальтер не последовал примеру своего брата, Сандокана, построившего под своей роскошной виллой в центре Казаль-ди-Принчипе по-королевски просторное убежище. Сандокан скрывался от правосудия в надежной крепости без дверей и окон, подземные ходы и пещеры обеспечивали пути отступления, а само жилое пространство занимало 100 квадратных метров и было идеально продумано.