Я вам расскажу простую, но поучительную историю. В нашем Объединении работал один кладовщик. Это был нелюдимый хромой человек (правая нога у него была короче левой), наделенный интеллектом попугая, но обладающий повадками ядовитой ехидны. Я тут же просек его и назначил начальником склада, а должность эта не маленькая. Его зарплата увеличилась вдвое, но самое главное — он превозмог свою посредственность, как будто я ему нашил погоны. От него зависела не только участь сотни бракованных гарнитуров, мое деяние одаривало его мнимой возможностью вершить человеческими судьбами. Он быстро избавился от нескольких работников, взял к себе двоюродного братца из Трояна, ввел такие свирепые порядки, что со склада стали исчезать целые гарнитуры, ибо, как вам известно, любое злоупотребление приводит к полной анархии. Этот идиот был мне предан как собака и ненавидел меня с тем первозданным естеством, которое присуще диким животным. Но, заметьте, чем сильнее становилась его ненависть ко мне, тем больше возрастало уважение. Он окончательно запутался в этом противоречии. Я внимательно наблюдал за ним взглядом медика. Я понял, что единственное, чего он смертельно боится, — это абстрактная возможность его нового повышения. Если бы я решил его приблизить к себе, то привел бы его к полному разладу с самим собой. Он был на грани своих возможностей. В роли начальника огромного скучного склада он чувствовал себя довольно удобно, но, если бы мне взбрело в голову сделать его плановиком, он бы моментально расползся… Можно мне воспользоваться вашей зажигалкой? Спасибо, эти сигареты все время гаснут. Повысили на них цену, заботясь якобы о здоровье людей; только почему, спрашивается, не позаботились об их качестве?
Так вот… Иванов не умел подмазываться; он был чурбан, а его комплименты казались по-идиотски возвышенными. Я же веселился, приглашая его на официальные приемы, иногда обедал с ним в столовой (и таким образом окружал его видимым вниманием) и даже пользовался его мелкими услугами, которыми многие мечтали мне отплатить. Однажды в присутствии генерального директора я намекнул, что склад для Иванова стал уже тесным. Он побледнел, уставился на меня тупо и сник. И знаете, что сделал этот болван? Взял и развелся! Его супруга действительно была некрасивой, приземистой и назойливой особой, но она буквально светилась в его обществе. Он ее наказал, чтобы отреагировать на
Я не смог довести до конца этот эксперимент, потому что вы меня арестовали, товарищ Евтимов. Неудивительно, что Иванов добровольно предстал перед следствием и дал столь чудовищные показания. Он ничего не знал обо мне, но позволил себе удовольствие назвать меня мошенником, сволочью, развратником и даже бессовестным вымогателем. Я его понимаю и не сержусь; я переживаю только из-за того, что не могу его повысить!
Поверьте, большая часть людей, которые имели «мужество» (как вы выразились) выступить против меня с чрезмерно эмоциональной речью,
Есть и другой, более изящный способ, который бы вам позволил навлечь на себя чью-то «признательность», но он применим к людям или вышестоящим, или равным вам. Если вы выполняете работу какого-то высокопоставленного бездельника, даете ему разумные советы и заверяете окружающих, что он сам дошел до этого; если вам удастся сделать вашу инициативу инициативой начальства, а в случае необходимости — написать за него доклад или отчет, оставаясь в тени своего величия, вы постепенно превратитесь в нужного, я бы даже сказал —