Гончая. Корабль-призрак

Делать ничего – мы дисциплинированно разошлись по каютам. Я даже заснул, настолько велика оказалась волшебная сила приказа. Однако в половине шестого утра мы снова вышли на палубу. Живая часть экипажа мирно дрыхла, ибо была не в курсе происходящего – плачевное состояние старпома мы от них удачно скрывали; а вот капитан от своих, по-видимому, ничего не скрывал, и его матросы потихоньку бросали дела и сходились к мостику, чтобы не пропустить кульминацию.

Рамсес появился за пару минут до шести. Серьезный, подтянутый, тщательно выбритый, при своем прекрасном кинжале. Видать, что-то важное сегодня творилось в его судьбе. Нарушал торжественность момента только Морган, который крался за старпомом в классической манере Тома, в очередной раз охотящегося на Джерри.

В тишине предвкушения прозвучали склянки, и я внутренне сжался. Напряжение не успело еще стать ощутимым, когда капитан быстрее обычного спустился с мостика и подошел к правому фальшборту. За ним рванулась вся команда, так что «Гончая» заметно накренилась. Рамсес бросил взгляд за борт и махнул рукой:

– Знакомьтесь, господа, змей Апоп.

Змей был огромен. Свитый в тысячу узлов, он не уступал по длине «Гончей», а каков бы он был, если быего развернуть, я не смог даже представить. Если бы Рамсес не назвал бы его по имени, я решил бы, что вижу Йормунганда, не меньше. Все бесчисленные кольца его гладкого тела сверкали ярким золотом, переливавшимся при малейшем движении. А двигался он непрестанно, извивался, перетекал, отбрасывал золотые блики, несмотря на отсутствие солнца, и при этом пил воду Мааса, или впитывал ее всей кожей, но уровень воды в реке понижался неуклонно и быстро.

Он поднял голову, выставив ее из воды, и посмотрел на нас. У змея оказалась треугольная хищная морда и… ядовито-синие массивные брови, которыми он кокетливо подвигал, ощутив внимание публики. Нелепый мультяшный жест рассмешил всех, даже капитан неожиданно закашлялся, прикрыв рот перчаткой, но змей снова нырнул, и золотое мельтешение в убывающей воде было самым прекрасным, что я когда-либо видел: текущая вода и огонь, и на то и на другое можно смотреть вечно, тягучий золотистый танец, переливы жидкого металла…

– М-мр-ряу? – громогласно вопросил Морган, вспрыгнувший на планширь.

Змей смутился – или испугался? – и замер. Я очухался. Рядом сжимала виски пальцами Джо, терли лица матросы. Только Рамсес все еще смотрел на змея, но не зачарованно, а тоскливо.

– Прошу вас, Рамсес, – капитан сделал широкий жест. Он был явно недоволен собой.

Рамсес кивнул, не отрывая взгляда от змея. Размашисто перекрестился, отбросил в сторону драгоценные ножны и нырнул. И не было никакой смертельной схватки, вода не вскипела расплавленным золотом, не сжались жесткие кольца, не раздалось шипение разъяренного чудовища. Змей дернулся всего пару раз, в явной агонии, как будто кошачий голос лишил его воли и сил.

Рамсеса мы вытащили сразу же. Он влез на палубу, мокрый, как рыба, и злой, как белый кит, и тут же велел:

– Змеюку не потеряйте, пригодится.

– Зачем? – удивился кто-то из матросов.

– Сумочек, бля, нашьем и продавать будем, – Рамсес развернулся к нему всем корпусом, и движение вышло угрожающим, – Делай, что сказано.

– А что это вообще было? – осторожно спросила Джо.

– Хтоническое, мать его за ногу тройным перебором, чудовище, – энергично пояснил старпом и, слегка умерив тон, обратился к Моргану: – спасибо тебе, котище. С меня большой кусок мяса.

– Простите, но он-то здесь причем? – поднял брови капитан. Кажется, он был удивлен не столько змеем и ролью кота, сколько выражениями, которые употреблял Рамсес, никогда не позволявший себе подобного ни при женщинах, ни при старших по званию.

– Солнечный кот – народное египтянское средство от змея Апопа. – Рамсес все никак не успокаивался, и это было непонятно.

– Чего ты теперь-то злишься? – попытался выяснить я

– Чего? Я?! Злюсь?! – переспросил Рамсес – не понимаешь?! Вот чего! – и швырнул что-то на палубу. Это оказалась серебряная рукоять кинжала с обломком клинка не длиннее дюйма.

– В Египте на эту тварь ходили с бронзовым ножом! Ни хрена п-полезного не изобрело человечество за последние три тыщи лет! – Потом подумал и уточнил: – Разве что христианство.

Сага об исландцах

…люди не решались жить на этих землях из-за того,

что Торольв Скрюченная Нога вставал из могилы и сильно разгулялся.

Сага о Людях с Песчаного Берега

В Исландию мы шли с простой и невинной целью заработать. Программа наша была коротка: красиво покатать народ на паре праздников, вроде бы там как раз день независимости в Рейкьявике намечается. Ну, может быть, посмотреть на какой-нибудь вулкан. Так что ничего интересного от этой ледяной страны мы не ждали. Что, впрочем, не мешало нам незатейливо развлекаться за ее счет:

– Хваннадальснукюр, – зачитывала Джо по слогам и все дружно принимались ржать.