Гончая свора

Внезапно, заскользив по гладкому покрытию пола до стены, со стороны бокового коридора вылетел отстреливающийся Лэрд и, размахивая оружием, помчался к ним через развороченный вход, изрядно при этом сквернословя. За его спиной показались очередные слуги Нолгвура, но теперь склизкие твари шли непрерывным потоком, окутывающим уходящий вдаль проход, стены и даже полуобвалившийся потолок. Не было смысла пытаться сосчитать их: без числа. А ярость, с которой костлявые конечности расшвыривали и рвали преграждающие путь предметы, вселяла неподдельный ужас. Но не такой как побагровевшее лицо мчащегося на них человека.

На бегу Лэрд обернулся, выпустил по волне отрывистую очередь экспансивных пуль. Догонявшие твари, повстречавшись с пулями, пустили чёрнеющие брызги по стенам, покачнулись и упали, подмятые наступающим потоком.

Неназвавшийся пришелец, воспользовавшись секундным замешательством людей, без пояснений дотронулся чем-то острым до стоящих рядом Флойда и Аттвуда. В Лэрда же угодила одна из игл, которыми ранее нашпиговали защищённое стекло, впрочем, тот этого совершенно не заметил. Проблемы у него были посерьёзнее.

– Ай! Что за чёрт?! – болезненно отозвался Аттвуд и наставил на пришельца дробовик. – Ты что только что сделал?

Валлур уже вовсю стрелял и не счёл нужным ему отвечать.

Вдруг он остановился. Перебирая длинными гибкими пальцами, пришелец отвернулся и несколько раз простучал на октеракте чуть выгнутые пластинки, украшенные причудливым изображением переплетающихся линий и, подобно его броне, не отражавших блики настенных светодиодов.

Предмет породил звук, похожий на лязг крупных заводских шестерней, а после стал быстро испускать сияние тёплых лучей, в отблеске которых окружающее пространство словно бы распалось и потеряло изначальную целостность. Лампы, стоявшие в помещении, разорвались тысячами осколков. Белый свет стал синим и затем вновь принял прежний цвет. Они сменяли друг друга, как мчащиеся вагоны метро сменяют льющийся из окон свет или же, как полицейские сирены, подсвечивающие пористые облака над городом. У людей померкло в глазах. Они не чувствовали своего тела, совершенно не могли пошевелиться.

– Да когда вы кончитесь!

Боровшийся за жизнь Лэрд, оскалившись, сорвал с застёжки жилета одну гранату и, полуобернувшись, резким движением вывернутой кисти послал приплюснутый цилиндр в беспрерывный поток склизких тел, нагонявших его. Не останавливаясь в стремлении обогнуть очередной поперечный стол, Лэрд запнулся о край и влетел в то же сияние, что уже поглотило своей яркостью неподвижную троицу.

Сознание Флойда буквально закрылось от него самого. Разум не ощущал вокруг ничего, кроме безмерной пустоты огромных масс бесцветной материи, в которой теперь пребывало и его собственное существо. Звуки и запахи начисто исчезли. До самого конца было слышно лишь тиканье секундных стрелок, круживших по циферблату свои нескончаемые круги, но ранее оберегаемое время, разбросанное на короткие периоды предсказуемой жизни и отмеренное троим людям, попавшим в водоворот, уже ничего не значило. Три чернеющих тени столкнулись с четвёртой, растворившись и слившись с ней в единый сгусток мельчайших частиц.

Перед тем как мутный взор окончательно угас, а сопротивление трансформации иссякло, Флойд увидел как с отблеском мощного взрыва и неистового гула, брызгами чернеющих волн над ними взметнулась рваная плоть.

***

Она бежала словно пантера средь обширных перемежавшихся зарослей синеватых, красных, ярко-зелёных и отцвётших белизной кустарников, достававших ей почти до живота. Колючие иглы, особенно те, что гроздями торчали из красных листов, усеянных лавандово-горчичными пересекающимися линиями, порой ощутимо царапали неприкрытую кожу. Но ни зудящие царапины, ни ливнем шедший дождь, ни предостережения старейшин Фаркхи, не могли заставить бежавшую остановиться и повернуть назад. Всё её естество было вовлечено в старую как сам мир пляску теней.

Святое время одиночества. Сегодня Адайн охотилась.

Рваные жёлтые ленты, встречающиеся Адайн тут и там, развивались по ветру, обмотанные вокруг десятков чив – выходов к поверхности самых старых корней леса, похожих на множество куриных лап, хаотично навешанных вдоль прямой палки. Адайн пересекла около пятнадцати таких полей. Слишком далеко от селения. Она знала, что ещё два участка чив и плодородный предел закончится, начнутся открытые земли. За ними будет верхний предел, а за верхним пределом перевал – очень опасное место. Она знала, но продолжала бежать.