Гончая свора

Давно Орно не смеялась. Очень давно. Последний раз… Да, кажется они играли с ней на полях и подошёл дуралей Хатис, чтобы как всегда просить её сходить с ним на празднование восшествия нового Гаату, мол там будет и Адайн и прочие её знакомые. Обычный предлог. А она его так ласково-игриво называет – Хат. Прямо как меня, всё с той же таинственной лёгкостью. Говорит, что не может, что занята и у неё полно дел. Обычный сценарий. Еннт и Теен, мальчишки часто играющие у дальней излучины реки, прикрывают рты руками, ведь вся Фракха уже в курсе относительно его похождений к травнице с верхних полей, знаменитой своей необычайной красотой. Он слушает её, улыбка сползает с больших губ, взгляд как и обычно припадает к земле, ища укрытия от следующих за этим слов утешения, фальшивых как и сама снисходительность Орно. В конце он поворачивается и уходит. Запинается о какую-то корягу и с улыбкой в последний раз оборачивается к нам. А мы уже не можем сдержаться и так хохочем что Еннт и Теен тоже уже не закрывают ртов. Им сполна влетит от Хатиса, если попадутся.

– Спасибо что вытащила меня тогда. – смех смывает нахлынувшими волнами воспоминаний.

– Разве можно было поступить по иному? – смолкает и она, поднимая голову.

– Можно. – предаётся Лату воспоминаниям. – К сожалению можно.

– В Кайгарле по старому? – шелковистый голос очаровывает своей потаённой загадкой. – Доки полнятся изумительными лодками, те привозят больше и больше поктишга на своих бортах, могучие стены стоят как стояли, девушки моются только в тёплых водах, а кузнецы бранятся с ловчими на потеху горожанам у садов аловтве?

– Достойные познания. – в удивлении кивнул он. – Это тебе рассказывал отец? Или из Кайгарла родом твоя мать?

Её взгляд начинает бегать средь разложенных всюду лоскутов и листьев, изготовленных к процедурам, но в конце концов она перебарывает себя и смотрит прямо ему в глаза. Лату вопрошающего взгляда не отводит.

– Откуда тебе известно об этом? Ты догадался из-за того, что я сказала?

– Нет, нет. – мягко хохочет он, не желая обидеть. – Пятна на твоих висках, они не такие светлые как у меня или других кайгарльцев, но в темноте всё же слегка видны. – он мягко касается её бархатной кожи. Она не отстраняет его руку и не отклоняется. – Так и кто же? Отец или мать?

– Отец. – сознаётся Орно.

– Отец… – вздыхает Лату и, убирая руку, и отворачивается в сторону захлопнутого окна.

– А твой? Твоё поселение… – Орно обрывает фразу, припоминая, что он был схвачен в нём. – Никто не пришёл на выручку из соседних?

– Пожалуйста, не надо о прошедшем.

Они одновременно смолкают под аккомпанемент мошкары, с трением и упоением терзающей вялый куст, вьющийся по тыльной стене комнаты трав.

Наконец! Я хватаю нужную склянку и вбегаю к ним, топоча по скрипящей лестнице.

– Молодчина, Нук. – ласково теребит она мою косичку. – Теперь иди, поиграй в полях, а то ещё Хатис заглянет. – кисть, такая же шелковистая как и её голос, осторожно подцепляет край листа повязки, приложенного к ране.

Она хочет чтобы я сходила к Адайн и посмотрела как там дела у пришедших – наш с ней условный знак.

– Кто такой Хатис? – недоумённо смотрит то на меня, то на неё Лату, прикусывая нижнюю губу от неприятных ощущений, когда лист наполовину сходит с пореза.

– Один старик с той стороны реки, – не моргнув глазом врёт Орно. – приходит и постоянно просит у меня припарок из пошчака. Из пошчака, представь! – смеется. – Что ни говори, но не желает уходить пока сам не убедиться в их отсутствии. Ну какие припарки и из пошчака? Назойливый, жуть!

Ухажёр между тем уже давно не приходил, а несколько Эшту назад вовсе пропал из виду. Еннт и Теен оказались ребятами не плохими, они много рассказали. Мол Хатис совсем стал плох, отчаялся и ходил к Мектаму, но тот его не принял. Сказал, что подслеповатых не берут на охоту, да и что с луком тот не управится – хилый. И ведь правда хилый. Дуралей-Хатис, бедняга.

– Лату… – отвлекаюсь я от мыслей.

– Да, Нукум? – знает, что Нук меня называть могут лишь близкие.

– Можно я как-нибудь, скажем перед самим праздником Эшту, схожу с тобой на прогулку в костровую рощу Ша`А? Одну меня туда не отпускают, а тебе так или иначе стоит расхаживать ноги.

– Не знаю… – заминается он, будто пугаясь. – Я обычно делаю круг по Фракхе, да и Нущ подкармливает меня вкуснейшей стряпнёй…

– Забирай, но только если не будешь одёргивать его и подгонять от скуки. – игриво хмурится Орно, почти отлепив припарку.

– Правда, не думаю, что это хорошая идея. – сопит Лату от неприятных ощущений. – Девочке незачем смотреть на то, как я еле плетусь, огибая каждый корень и даже небольшие камушки.

– А я не девчонка совсем. – заявляю я. – Я сильная. Сильней других.

– Что правда то правда. – смотрит он на меня и говорит без всякой взрослой надменности. – Ты сильная.

Мне нравиться его тембр, цвет его волос и то как он ест, нравится как он морщится, когда ему снимают очередную припарку. Орно всё это нравится тоже, но как то по своему. Мне жалко его и с тем самой грустно из-за того, что случилось. Хочется побыть с ним рядом.