Гончаров и портрет дьявола

- Дело не в сумке, а дело в следе который четко отпечатался на сумке. Я сначала тоже не придал этому никакого значения, но подумал и кое что смекнув спросил у Володи, где он взял эту сумку. Он ответил, что все шесть сумок он взял в магазине, а эту, которая сейчас лежит перед тобой он поднял с пола. В спешке, или просто из-за ненадобности, грабители бросили её на пол и один из них случайно на неё наступил. Володя говорит, что этот след может соответствовать тому человеку, что тогда командовал грабителями. Вот я и подумал...

- Все ясно. - Остановил я поток его умозаключений. - Это действительно может пригодиться. А что ещё вспомнил твой лучший кореш?

- Не иронизируй, он действительно вспомнил кое что ещё и это будет поважнее чем след ботинка. Это касается того Неизвестного, с которого начались все мои беды. Оказывается он видел его раньше. Да, ещё летом на пристани. Когда его выгнала жена он больше месяца отирался в порту и там несколько раз видел этого человека, когда он садился в свой катерок.

- Почему же он не сказал тебе этого раньше?

- Потому что я его не спрашивал. А сам он никак не связывал его появление в нашем салоне с последующим ограблением и пожаром.

- Тю-ю. - Присвистнул я. - Это уже кое что, а твой закадычный корешок случайно не помнит название того катерка?

- Помнит. И даже записал его на бумажке. Странное какое - то название. Вот, почитай сам. - Расправив смятый листок Герберт победно вручил его мне.

- "Баал - Зебул". - По складам прочитал я и хмыкнул. - Действительно чудное название. Что бы это значило? Без бутылки и словаря тут не обойдешся.

- В словаре вряд ли ты его найдешь. - Взяв листок покачала головой Милка. - Баал - Зебул. Так в Ветхом Завете называли шефа чертей, а точнее демонов. В Новом Завете транскипция немного изменилась и началника стали называть Вельзевул.

- И откуда ты такая умная? - Невольно воскликнул я и тут же замолк, потому что весь тот хаос, что крутился в моей голове на протяжении четырех дней, неожиданно начал обретать стройную шеренгу фактов переплетенных моими домыслами. - Отлично, Милка, ты просто не представляешь как ты мне сейчас помогла. Конечно, так оно и должно было быть.

- Костя, как ты думаешь, зная название катера, мы можем выйти на этого подонка?

- Сомневаюсь. И даже уверен, что корыто записано на подставное лицо или что-то в этом роде. Но факт, через речную милицию мы его не найдем.

- А у тебя есть какие - то сдвиги?

- Есть, сегодня Милка уже накрыла одну банду действующую аналогично, на к сожалению, к твоему делу они не имеют никакого отношения и потому не будем на них останавливаться. Вернемся к нашим баранам.

То о чем мы сейчас будем говорить должно умереть в этой комнате. И даже твой любимый Бондарь не имеет права об этом знать. В противном случае мы имеем серьезный шанс не увидеть весны. Ты меня правильно понял?

- Да, Костя. Держать язык за зубами я умею. Я готов.

- Запиши мне адрес где проживает твой друг Гринберг.

- Но зачем? Я не понимаю причем тут он?

- Если ты и дольше будешь задавать вопросы, то далеко с места мы не сдвинемся.

- Я все понял, молчу и записываю.

- Когда и при каких обстоятельствах ты с ним познакомился?

- Года полтора тому назад, ещё до августовского обвала рубля. Познакомился я с ним в своем магазине.

- Вот так вот просто взял и познакомился? - Недоверчиво покачал я головой. - Что - то не вериться. А может быть тебя с ним кто - то познакомил?

- Да, меня с ним познакомила покойная Люба.

- Что и требовалось доказать. - С трудом сдерживая нервный азарт легавой собаки взявшей верный след я попросил его рассказать все это в подробностях.

- Это случилось, как мне помниться, в начале июля во второй половине дня. Как раз я вернулся из ресторанчика и ждал Любиного возвращения из банка. Она запаздывала, а это всегда неприятно. Но в конце концов она появилась и не одна, а в сопровождении высокого худощавого мужика с орлинным профилем.

- Знакомьтесь, Станислав, это мой муж Герберт.

- Очень приятно, Станислав Гринберг. - Ответил он и крепко пожал мне руку.

- Герберт, Станислав к нам по делу. - Улыбнулась Люба. - У него финансовые затруднения и он хотел бы одолжить у нас некоторую сумму. Ты не возражаешь?

- Тебе решать, Люба. - Ответил я. - Наверное ты знаешь господина Гринберга лучше нежели я. Ну а в вопросы нашей бухгалтерии я вообще не лезу.

Вот так мы и познакомились. Стас занял у нас десять тысяч долларов и вернул их перед самым обвалом, когда о нем еже смутно поговаривали. Казалось бы он мог на этом хорошо навариться, но он поступил честно.

После этого он частенько заглядывал в наш магазин, то по мелким делам, то за покупками, а иногда и просто так. Потом мы стали ходить друг к другу в гости, ну и так далее. Как видите ничего предосудительного в нашем знакомстве не было.

- Вижу. А ты никогда не интересовался у своей жены откуда она его знает и каким образом познакомилась?

- Они часто встречались в банке, у него тоже какая - то фирма.

- Конкретней. Кака я у него фирма?

- Не знаю, как - то на эту тему мы никогда не разговаривали.

- Не разговаривали или он уходил от ответа?