Гончаров и женщина-убийца

Совершенно измотанные, в девятом часу мы наконец добрались до гостиницы. Инспектор Воробьева, сидевшая в номере на телефоне во время моего отсутствия, доложила, что моей персоной никто, кроме Ефимова, не интересовался. Выпив по сто граммов, они ушли, а я приготовился спать. Судя по всему, завтра мне предстоял нелегкий денек. Но как я ни старался уснуть, сделать этого мне не удалось, то ли из-за пережитого потрясения, то ли от грядущего пикового дня. Мысли, одна мрачнее другой, мерзкими, волосатыми гусеницами лезли в голову, не давая возможности сосредоточиться на главном. А оно где-то рядом, это я чувствовал печенкой. Но ухватить не мог, мешало что-то постороннее, ненужное. Поворочавшись таким образом около часа, я со злостью опрокинул стакан водки и наконец-то вырубился.

В полночь, как предвестник беды, громко и протяжно прозвонил телефон. Я сдернул трубку и прохрипел:

- Гончаров слушает.

Наступила непонятная пятисекундная пауза.

- Это замечательно, когда слушают, - усмехнулся совершенно незнакомый мне голос, - плохо то, что слушаешь ты не тем местом.

- Не понимаю вас. Кто вы? - Сразу врубившись, я затягивал время.

- Поймешь, когда получишь полдюжины женских ушей, можешь скушать их так, а можешь сварить холодец, - опять после паузы, зловеще пообещал голос. Дегенерат, ты зачем ездил в милицию? (Пауза.) Тебя, кажется, предупреждали, или у меня неверная информация?

- Извините, но я ездил по другому делу.

- Расскажи об этом моему покойному дедушке. Я прекрасно знаю, что твой телефон на "собачке", но не в этом дело. Меня вы все равно не достанете. (Пауза.) Тебе я даю последний шанс, не поумнеешь, получишь уже не уши, а мертвые тела. Так что же?

- Я согласен, что мне делать?

- Ты деньги нашел?

- Только двадцать миллионов, - почему-то соврал я.

- Как двадцать... Ты что... (Долгая, тяжелая пауза.) Ты думаешь, что говоришь? (Пауза.) Слушай меня: если сегодня к утру ты не находишь хотя бы сорока миллионов... (Пауза.) то говорить мне с тобой не о чем. Видно, ты давно хотел получить труп своей подруги.

- Подождите, к утру я найду эту сумму.

- Не сомневаюсь, но учти, остаток внесешь через три дня, не позже. А теперь слушай внимательно, времени мало. Сегодня (Пауза.) в десять утра ты должен сидеть в шашлычной, она находится за первым ГАИ по Самарской трассе. Но если мы... (Пауза.) унюхаем хотя бы слабую ментовскую вонь, тогда... Сам понимаешь. До свидания.

- Погодите, дайте трубку Валентине.

- Невозможно, она сейчас очень далеко, но пока еще на этом свете...

Трубку положили. Нервным, коротким импульсом заквакал зуммер.

Чертовщина какая-то, первый раз слышу, чтобы вымогатели так долго вели телефонный разговор со своей жертвой, причем будучи уверенными, что их прослушивают. Полный маразм! И что это за странные периодические паузы? Они совсем уж непонятны. Голос красивый, речь правильная, говорил со мной человек явно неглупый. Интересно, откуда? Я набрал телефон связистов, но на мой вопрос капитан Колтаев ответил отрицательно, в том смысле, что не пошел бы я на хутор... То, что я есть тот самый Гончаров, по чьей просьбе устроено прослушивание, его волновало мало. Несмотря на поздний, или, наоборот, ранний час, пришлось действовать через Ефимова. Вскоре я узнал, что звонили мне из Самары, с квартирного телефона, номер известен, разговор записан и его продолжительность составляет одну минуту сорок секунд. В половине первого сам полковник поинтересовался, что я намерен предпринять. А что мне оставалось делать, как не идти на поводу у мерзавцев, хотя я и понимал, что вымогательство будет продолжаться, пока в моих карманах не останется ни копейки. Или же я сам прекращу этот беспредел, узнав имена негодяев. Меня не оставляла мысль, что аферисты находятся где-то рядом, возможно, я даже знаю их. Нет ничего хуже, чем быть слепой дойной коровой в грязных руках деревенского вора, живущего рядом с тобой. Ну ладно, Гончаров, достаточно абстрактной философии, посмотрим на ситуацию конкретней. Безусловно, преступник работает неглупо, в клещи меня взял основательно, но и он непременно совершит ошибку, если уже не совершил. Надо только хорошенько ее поискать. Взять хотя бы только что состоявшийся разговор. Он тебе сразу же показался странным. Почему? Во-первых, потому что ты думал услышать знакомый тебе голос молодого приблатненного парня, а услышал незнакомую, правильную речь. Хорошо, но что-то еще тебя удивило, что? Конечно же паузы. Ну и что? Пауза на то и дается, чтобы прежде подумать, а потом сказать. Но что-то уж больно долго думал мой собеседник. На тупого он не походил. Тогда что? Хрен его знает, надо завтра внимательно прослушать запись, перед тем как отправляться на рандеву. Ефимов спросил, что я намерен предпринимать, то бишь подключать группу захвата или нет. Если нет, то забирай телефонную запись и катись к чертовой матери, а если да - то пиши официальное заявление. Вот такой расклад на сегодняшний день мы имеем, господин Гончаров. Думай, Федя, думай. Но думать Федя не мог, потому что постепенно глаза его закрылись, и он захрапел.