Гончаров попадает в притон

- Дай сигарету, старая калоша.

- А повежливей нельзя?

- Не заслуживаешь

- Тогда и сигареты ты не заслуживаешь.

- Хорошо! Маленькая моя, дай своему Котику тютюню.

- Это другое дело.

Из сумочки она вытащила пачку сигарет, и мне стало совсем тоскливо, потому что на ней было написано "Салем", одну из этих "салемов" она воткнула мне в рот. Чиркнула зажигалкой и дала прикурить.

- Когда полтора года назад меня везли вот так же спеленутого, то давали выпить.

- У меня нету.

- А у меня есть, потому что я, запасливый и умный сыщик, предвидел, в какую дальнюю дорогу мне придется отправиться. Будь добра, заинька, в багажнике между канистрой и запаской лежат две бутылочки "Столичной". Так ты уж, птичка, предоставь мне одну.

- Перебьешься, не сорок первый.

- Это хорошо, что не сорок первый.

- Почему?

- Потому, что сорок первого она застрелила.

- Все веселишься, Гончаров.

- Ага. Под глазами мешки со смешками. Весело!

- Ладно, - саданула она по тормозам, - налью я тебе.

- Конечно, как в доброй старой Франции, приговоренному к казни полагался стакан водки.

Когда она вышла из машины, я сделал пару резких выпадов, но - увы. Скручен я был основательно, со знанием дела. Пришлось довольствоваться стаканом водки и куском гнусной жевательной резины.

- А далеко нам еще ехать?

- Доедем - узнаешь.

- Золотце, но я действительно хочу в туалет.

- Давай под себя.

- Слушай, Анна, перестань дурачиться, у меня сейчас там все лопнет.

- Это твои проблемы. Писай в водочную бутылку.

- Дура, там же водка.

- Вылей.

- Останови. Я сначала ее выпью, а уж потом...

- Ты как маленький, будто в санаторий едешь, - досадливо проскрипела тварь, но остановилась,

- Наливай

- На, пей уже, и дело с концом.

- Развяжи руки.

- Вот на это ты меня не купишь! Достаточно тебя изучила.

- Но как же я... чем?..

- Успокойся, я сама расстегну твои штаны. Не привыкать. Так что ни тебе, ни мне стесняться не придется. Господи, где ты такие брюки нашел? Все в извести, грязные.

- У твоего дядюшки одолжил, доставай, что ли.

- У какого дядюшки?

- У твоего Шмуля Исааковича. Сейчас-то его уже повязали.

- Ты плохо думаешь о его умственных способностях. Он еще пару часов назад покинул негостеприимный город.

- То-то оставил документы в своем кабинете.

- А зачем они ему? Другие есть. Скоро ты с ним встретишься, Котик. Не думаю, чтобы эта встреча доставила тебе радость.

Да, похоже, и тут тебя накололи, великий сыщик Гончаров.

- Слушай, Анна, расстегивай скорее, а то сейчас...

Она нагнулась, стараясь поудобнее ухватиться за ширинку, и это был мой шанс, возможно последний. Резко закинув ей за шею правую ногу, левым коленом я ударил в голову. Она ойкнула и на секунду потеряла сознание. Но уже через мгновение начала судорожно выдергивать бестолковую голову из моих ножниц. Прихвачена она была капитально, и тут я не волновался. Другой вопрос мучил меня, что делать дальше? То ли сразу сломать ей шею, то ли подождать до другого раза. Изловчившись, она вцепилась зубами в мою левую ляжку. Я легонько придавил основание ее черепа, и она обмякла. Но от боли укуса у меня потекло. Ну и черт с ней, она того заслуживала. Я даже мстительно улыбнулся, когда она протестующе что-то забубнила, находясь под моей задницей.

Но что делать мне? Если раньше хоть какой-то транспорт шел навстречу, то теперь проселок вымер совершенно. А ведь не исключен момент, что на горизонте покажется кто-то из их банды, тот же нейрохирург, и вот тогда уж мне никаких шансов оставлено не будет. Думай, Гончаров, ты ведь ужасно умный!

Руки у меня были связаны позади, через спинку сиденья. И к сиденью же был приторочен торс. На свободе оставались только голова и ноги, но ноги были заняты важным делом, они держали преступницу. Если сломать ей шею, то выбираться мне будет значительно легче, но убивать ее почету-то не хотелось. Отпустить - было равнозначно самоубийству.

- Ну что будем делать, амазонка хренова?

- Отпусти, - невнятно и глухо ответила она.

- Чтобы ты, как и хотела, доставила меня до своего дядюшки-изверга? Нет, не пойдет, Анетта, Жанетта, Бабетта... Жанетта? О-ля-ля. Аннушка, так ты и есть та самая Жанна, гостившая у веселых вдов и так незаметно исчезнувшая, когда заслышала голос старого приятеля? Ну и дурак же твой старый приятель! Чем ты меня связала? - Я немного сдавил ножницы.

- Колготками!

- Скотина, своими вонючими коготками ты связала чистые руки Гончарова.

- Они новые. - Ее руки, точнее, ее правая рука вдруг пришла в движение, и она попробовала поднять мой мужской дух.

- А вот этого не нужно, - охладил я ее доброе начало и опять придавил череп. - Не лапай, не твое, а лучше протяни свою шаловливую ручонку мне за спину и постарайся развязать узел. Если ты это сделаешь, то тебе будет не так больно.

Она не пошевелила и пальцем.

- Пойми, милая, в противном случае мне придется сломать тебе шею, старая шлюха, вот так. - Я резко дернул левой ногой, и она заорала. А когда пришла в себя, потянулась к узлу.