Гончие Бафута. Зоопарк в моем багаже

Так мы сидели и смотрели друг на друга, а я тем временем лихорадочно обдумывал план действий: надо же ее поймать! Сачок для бабочек остался в десятке шагов от меня, но с таким же успехом он мог остаться в Англии — я все равно не мог им воспользоваться, ведь ящерица не станет лежать здесь и ждать, пока я сбегаю за сачком. Позади нее простирались необозримые джунгли высокой травы, и если она юркнет в эти заросли — прости-прощай, больше мне ее не видать… Тут, к своему отчаянию, я услышал шум — это возвращались Гончие Бафута. Что-то надо было делать да поскорей, иначе они спугнут мою красавицу. Я медленно поднялся на ноги, и ящерица тревожно подняла голову. Когда в траве зашуршали шаги идущего первым охотника, я не раздумывая бросился к ящерице. Конечно, внезапность нападения сослужила мне кое-какую службу — ведь ящерица целых четверть часа разглядывала меня, я сидел не шевелясь, точно каменный, и она совсем не ожидала, что я вдруг ринусь на нее, как ястреб. Но преимущество мое оказалось кратковременным: сцинк мигом опомнился от изумления и, когда я грохнулся в траву, легко и проворно скользнул в сторону. Я перекатился на бок, взмахнул рукой, пытаясь схватить удаляющуюся ящерицу, и в ту же минуту охотник вышел на прогалину и увидел, чем я тут занимаюсь. Ему бы кинуться мне на помощь, а он, вместо этого, с протяжным воплем подскочил ко мне и оттащил меня подальше от моей добычи. Ящерица скрылась в густой путанице травы, только мы ее и видели; я стряхнул руку охотника, который вцепился в мой локоть, и яростно обрушился на него.

— Что ты делаешь? — крикнул я вне себя от злости. — Одурел, что ли?

— Маса, — оправдывался охотник, в волнении щелкая пальцами, — это плохой добыча, опасный добыча. Если он кусать маса, маса один раз умереть.

Я с трудом овладел собой. Да, это для меня не новость, мне уже случалось с этим сталкиваться: африканцы твердо убеждены, что некоторые совершенно безвредные рептилии ядовиты и укус их смертелен, разуверить их в этом невозможно. Поэтому я удержался от соблазна объявить охотнику, что он круглый дурак, и попытался прибегнуть к другим методам убеждения.

— Как вы называете эту добычу? — спросил я.

— Мы ее называть ке-фонг-гуу, сэр.

— И ты говоришь, она очень ядовитая?

— Очень, маса. Это опасный добыча.

— Ну ладно, глупый ты человек, только ты забыл, что у европейцев есть особое лекарство от укусов такой добычи. Ты что ж, забыл, что, если она меня укусит, я не умру?

— А, маса, я совсем забыть про это.

— И ты бежишь, как женщина, кричишь во все горло и мешаешь мне поймать такую прекрасную добычу, и все потому, что ты про это забыл, да?

— Виноват, сэр, — сокрушенно выговорил охотник.

Я легонько постучал пальцем по его курчавой голове.

— В следующий раз, друг мой, прежде чем делать глупости, сначала подумай головой, — строго сказал я. — Слышишь?

— Я слышишь, сэр.

Когда подошли остальные охотники, я рассказал им, что произошло, и все они ахали и щелкали пальцами.

— Ха! — воскликнул один, и в голосе его слышалось восхищение. — Маса не иметь страх! Он старался поймать ке-фонг-гуу!

— А Уано взять да и поймать маса! — сказал другой, и все громко расхохотались.

— Да, Уано, тебе сегодня удача! Другой раз маса тебя убить за такой глупый дело, — сказал третий, и все вновь разразились громогласным хохотом: подумать только, у охотника хватило безрассудства помешать мне поймать зверька!

Когда они наконец отсмеялись, я стал подробно расспрашивать их об этой ящерице. К моему немалому облегчению, Гончие уверяли, что таких здесь довольно много и мне не раз еще представится случай ее поймать. Однако все единодушно твердили, что ящерица эта страшно ядовита. Яд ее смертелен, уверяли они, и даже если только дотронешься до нее рукой, тотчас в судорогах упадешь наземь и через несколько минут умрешь. Потом они стали спрашивать, какое есть против этого смертоносного яда лекарство, но я напустил на себя подобающую таинственность. Сказал только, что, если они выследят для меня такую ящерицу, я ее поймаю и докажу им всем, что не стану корчиться в судорогах и не умру. Они сразу повеселели, очень заинтересовались столь опасным для жизни опытом и пообещали мне помочь (ни один, в сущности, не поверил в мое лекарство). Один из охотников сказал, что знает одно место, где можно найти множество таких ящериц; он утверждал даже, что до этого места не так уж далеко. Мы упаковали свое снаряжение и двинулись в путь. Охотники оживленно болтали между собой: должно быть, заключали пари — выживу ли я, после того как дотронусь до ке-фонг-гуу, или помру.