Гончие Бафута

Ничего разумнее нельзя было придумать, и мы начали одеваться. Тем временем еще двое постояльцев пришли любезно предупредить нас, что у нас кто-то убегает. Мы были явно не одиноки в своем стремлении убрать капибару куда подальше. И вот мы спустились в палисадник, обмотали ящик еще несколькими мешками и двинулись вдоль по дороге. Недовольная тем, что ее потревожили, капибара забегала взад-вперед по клетке, раскачивая ее, словно качели. Хотя до Музея было каких-нибудь полмили, мы трижды останавливались передохнуть, и капибара трижды наигрывала нам свои мелодии. Наконец мы обогнули последний угол, вот уж и ворота Музея показались — и тут мы наткнулись на полисмена.

Мы все трое остановились и с подозрением воззрились друг на друга. Полисмен явно недоумевал, с чего бы это двум расхристанным джентльменам волочить по улицам гроб в такой час, когда им полагается быть в постели. Он отметил про себя выглядывающие из-под верхней одежды пижамы, отметил загнанное выражение наших лиц и особенно отметил гроб, который мы несли. В этот момент из гроба донесся удушаемый всхрап, и у полисмена глаза полезли на лоб; не иначе как эти вурдалаки собираются заживо похоронить какого-то несчастного! Похоже, он вовремя подоспел. Он кашлянул и неуверенно произнес:

— Добрый вечер. Чем могу быть вам полезен?

Тут только до меня дошло, до чего трудно сколько-нибудь убедительно объяснить полисмену, зачем нам загорелось в час ночи проносить по улицам капибару в гробу. Я беспомощно взглянул на Смита, Смит беспомощно взглянул на меня. Собравшись с духом, я чарующе улыбнулся блюстителю порядка.

— Вечер добрый, констебль. Мы несем капибару в Музей, — сообщил я и тут же сообразил, как нелепо звучит такое объяснение. Полисмен был того же мнения.

— Простите, сэр, что вы несете? — спросил он.

— Капибару.

— А что это такое?

— Вид грызунов, — выпалил Смит, почему-то считавший само собой разумеющимся, что все люди обязаны обладать хоть малейшими познаниями в зоологии.

— Это такое животное, — поспешно объяснил я.

— Ага! — сказал полисмен с деланным интересом. — Животное, говорите? И можно взглянуть на него, сэр?

Мы опустили клетку на землю и стали разворачивать многочисленные мешки. Полисмен посветил в клетку карманным фонариком.

— Ой! — воскликнул он с удивлением, на этот раз неподдельным. — Водяная крыса!

— Совершенно верно, — с облегчением подтвердил я. — Мы несем ее к Музею. Она слишком шумит возле пансиона, где мы живем, и не дает нам спать.

Таким образом все разъяснилось, а капибара к тому же музыкально позвенькала, как бы подтверждая этим правдивость наших слов, после чего полисмен стал необычайно любезен. Он даже помог нам тащить клетку на последних остающихся до Музея ярдах, и мы все вместе стали кликать ночного сторожа. Однако Музей безмолвствовал, и скоро стало ясно, что сторожа тут нет. Капибара продолжала свой концерт, а мы, стоя вокруг клетки, в повышенных тонах, чтобы перекрыть музыку, принялись обсуждать, как быть. Выход подсказал полисмен.

— Крысу можно отнести на скотобойню, — предложил он. — Там есть ночной сторож, это точно.

Так мы и решили. Он объяснил нам, как пройти на бойню, и мы снова тронулись в путь с тихонько раскачивающимся между нами ящиком-гробом. У пансиона, мимо которого пролегал наш путь, мы остановились отдохнуть.

— Оставим ее здесь и сходим сперва на бойню, — сказал я. — Ни к чему таскать ее в такую даль, а вдруг там откажутся ее принять?

Итак, мы оставили капибару в палисаднике и пошли по безлюдным улицам. В конце концов, немного поплутав, мы отыскали бойню. К нашей радости, в одном из верхних окон горел свет.

— Эге-гей! — крикнул я. — Сторож! Эгей!

Молчание.

— Он, наверное, спит, — недовольно сказал Смит.

Я поднял камешек, крикнул и бросил камешек в окно. После долгой паузы окно растворилось, и в нем показалась голова старого негра.

— Эй, сторож! — жизнерадостно начал я. — Простите, что приходится вас беспокоить. Не смогли бы вы пристроить у себя нашу капибару, всего лишь на одну ночку?

Старый негр тупо глядел на нас.

— Что там у вас? — наконец спросил он.

— Не смогли бы вы пристроить у себя… э-э… водяную крысу?

— Водяную крысу? — переспросил сторож и покрепче ухватился за подоконник, словно мы собирались вскарабкаться к нему наверх и укусить его.

— Да, водяную крысу.

Мы молча таращились друг на друга. Я чуть не свернул себе шею, задирая голову к окну.

— Водяную крысу, — задумчиво повторил негр, высовываясь из окна посмотреть, нет ли у нас пены на губах. — Стало быть, у вас есть водяная крыса?

Смит заскрежетал зубами.

— Ну да. И мы хотим оставить ее у вас на ночь.

— Водяную крысу?

Подавив в себе истерический смешок, я только кивнул. Старик еще долго глядел на нас, рассеянно бормоча про себя: «водяная крыса», — потом перегнулся через подоконник.

— Сейчас я сойду, — сказал он наконец и исчез.

Вскоре массивная передняя дверь отворилась, и из-за нее показалась его голова.

— Где ваша водяная крыса? — спросил он.