Гонец из прошлого (Посыльный 'серой стаи' - 1)

Все арестованные направляются для проведения дальнейшего дознания в комендатуру НКВД города Киева.

Примечание: находившиеся при задержанных и убитых оружие, радиостанции, имущество (все немецкое, новое) и деньги в советских рублях направлены в ваше распоряжение установленным образом.

Временно исполняющий должность начальника отдела "Смерш" фронта полковник государственной безопасности Короткий."

Полковник вернул документ Суздальскому.

- Как вы, Вадим Олегович, можете прокомментировать этот документ? поинтересовался тот.

- Я так думаю, что немцы пытались использовать уголовников и прочий криминальный сброд...

- Ну, вы уж слишком высоко взяли - уголовный сброд. Не забывайте, что некоторые ваши сотрудники как раз и относятся к этой категории людей, стал поучать Котова Матвей Борисович.

- Извините, вырвалось. Так вот, немцы пытались использовать эту, как вы высказались, категорию людей для каких-то определенных целей. Правда... - не стал продолжать Полковник.

- Продолжайте, продолжайте, Вадим Олегович!

- Правда, - продолжил Котов, - их можно было использовать только для подрыва благосостояния некоторых советских граждан. Вот и все!

- Не скажите, Вадим Олегович, не скажите! Расскажу-ка я вам ещё одну историю.

Глава 113

- Иван Иванович Нахтигалиев проходит у нас по одному делу свидетелем. Так, ничего особенного, но меня просто заинтересовала история его фамилии.

- И смею вас заверить, не вас одного! - тут же ответила Наталья Владимировна.

Гости безмолвно переглянулись.

Наталья Владимировна пошла куда-то внутрь квартиры, принесла оттуда пухлую старую папку и положила её на стол перед милиционерами и девушкой.

Кононенко, Малышонок и Виктория сразу же обратили внимание на ярлык на папке. Красивым почерком старой перьевой ручкой на нем было выведено: "НКВД, МГБ, КГБ".

Хозяйка квартиры несколько мгновений наслаждалась реакцией своих нежданных гостей.

- Нахтигалиева я хорошо помню. А потому помню, что им и ещё некоторыми гражданами в разное время интересовались служащие этих ведомств, - она изящным движением руки указала на ярлык папки. - Причем интерес у них появлялся только в тот период, когда в структуре этих ведомств происходили какие-то изменения.

- Значит, Нахтигалиевым интересовались всего три раза? - спросил капитан.

- Ошибаетесь, молодой человек. Не три, а шесть раз. Я сейчас вам объясню. Первый раз с делом Нахтигалиева работал оперуполномоченный НКВД сразу же, как только Иван Иванович написал заявление с просьбой выдать ему паспорт. К слову сказать, он работал больше всех над этими документами. Наталья Владимировна выложила на стол из папки листки тонкой папиросной бумаги, на которой после войны государственные служащие вели делопроизводство. - Это автобиографии гражданина Нахтигалиева, написанные его собственной рукой. И прошу вас отметить: в каждом экземпляре имеются некоторые расхождения.

- А как эти автобиографии попали в дело? - не удержался Малыш, и тут же Виктория толкнула его под столом ногой, давая понять, чтобы лейтенант не мешал хозяйке рассказывать.

- Очень уместный вопрос. Оперуполномоченный НКВД долгое время работал над документами Нахтигалиева. В то время, сразу после войны, для получения паспорта необходимо было представлять множество различных справок: из воинских частей, из колхозов и предприятий, заявления сослуживцев, подтверждающих личность просителя, фактов его проживания и работы в таком-то населенном пункте или очевидцев тех или иных событий его жизни и многое другое. Уже намного позже, после смерти Сталина и двадцатого съезда коммунистической партии, к нам приехали из органов государственной безопасности, проверили все дела и оставили только минимум необходимых для оформления паспорта документов, а их выдачу передали в ведение паспортных столов при районных отделах милиции. Этот оперуполномоченный, как я теперь понимаю, изъял автобиографии Нахтигалиева из личных дел учреждений, где работал или учился Иван Иванович. В конце рабочего дня он укладывал принесенные с собой документы в папку Нахтигалиева и сдавал её мне в сейф, где я хранила особо ценные, в основном старые и древние, документы. Сейф он опечатывал лично своей печатью, и мы вместе покидали архив.

Каждое утро он появлялся за пять минут до моего прихода, мы опять же вместе заходили в архив, я доставала документы и отдавала ему. Если он задерживался, то обязательно звонил и напоминал, чтобы я не смела открывать без него сейф.

- Странно, что он такое длительное время работал над этими бумагами! Что же в них могло так заинтересовать? - удивился Кононенко.

- А кто вам сказал, что только над одним этим делом? Я ему подобрала дела на пятнадцать человек.

- Ого! И что же в них было такого особенного? - повторил вопрос капитан.