Гоните ваши денежки

На следующий день после событий в частной психиатрической клинике экскурсовод трамвайного музея Никифор Холодцов заканчивал экскурсию. В этот день директор музея Леонтий Петрович отсутствовал, он улетел в Амстердам на конференцию музейных работников, и Никифор временно замещал его.

Как обычно, под конец экскурсии он показывал немногочисленным посетителям музея свой любимый экспонат:

— Этот трамвай, модель МС-1, в народе называли «Американка». Он изготовлен на заводе «Красный путиловец» в 1929 году. Этот трамвай возил жителей нашего города в трудные предвоенные годы и даже в суровые дни блокады. Старожилы города хорошо помнят его силуэт с открытыми площадками в передней и задней части вагона, а также характерный штурвал, расположенный на месте кондуктора…

— А можно его покрутить? — подал голос мальчик десяти лет, которого привел в музей папа.

— Нельзя, вагон музейный, представляет историческую ценность… — машинально ответил Никифор. — На этом наша экскурсия заканчивается, мы всегда рады видеть вас в нашем музее…

Посетители потянулись к воротам, только симпатичная девушка с фотоаппаратом задержалась возле исторического вагона.

— Позвольте сфотографировать вас на фоне этого трамвая! — обратилась она к Никифору. — Я делаю репортаж о музеях города для ежедневной газеты «Утреннее какао», и ваш музей, несомненно, займет в моей статье достойное место.

Девушка была очень мила — темные яркие глаза, приятная улыбка.

Никифор приосанился, поправил свои редеющие волосы и придал своему лицу значительное и одухотворенное выражение. Он представил, как хорошо будет смотреться на страницах газеты.

— Встаньте сюда, — попросила его корреспондентка. — Нет, вот сюда, на ступеньку… ах, нет, здесь плохое освещение! Повернитесь к свету… нет, лучше вот так…

Фотосессия неожиданно затянулась.

Никифора прежде не баловали средства массовой информации, и он был так увлечен процессом, что не заметил событий, разворачивающихся в дальнем конце музея. Тем более что бойкая «корреспондентка» старательно загораживала ему обзор.

К задним воротам бывшего трамвайного парка подъехал огромный четырехосный автофургон. Водитель автофургона выбрался из кабины и окликнул музейного сторожа.

— Чего надо? — спросил сторож, подойдя к воротам.

— Дядя, — вполголоса проговорил водитель. — Как бы мне у вас трамвай взять напрокат?

— Чего? — переспросил сторож, удивленно вылупив глаза. — Ты что, парень, не в своем уме? Тут музей, а не ателье проката, и трамвай — это тебе не швейная машинка!

— Да брось ты, дядя! — Водитель перешел на шепот. — Вон у тебя как много этих трамваев, я один возьму — никто и не заметит! А ты только отвернись, я быстро управлюсь! А к завтрашнему утру привезу… и тебя, само собой, не обижу!

Он достал из кошелька несколько красивых бумажек и зашуршал ими перед сторожем.

— Да как это можно? — возмущался сторож, но в голосе его не было прежней уверенности.

Уж очень приятно шуршали бумажки, навевая мысли о спиртных напитках, которые на них можно приобрести…

— Ну, по глазам вижу, что согласен! — проговорил водитель и добавил еще одну купюру.

Сторож покосился на одноэтажное здание бывшего депо, где размещалась контора музея, открыл ворота и отвернулся, делая вид, что не имеет к происходящему никакого отношения.

Фургон въехал на территорию музея и остановился возле небольшого старинного трамвая. Водитель обошел фургон, открыл заднюю дверцу и спустил на землю рельсы — направляющие. Затем он зацепил за трамвайную «колбасу» крюк лебедки, включил мотор — и ретротрамвай въехал по направляющим в кузов автофургона. Водитель закрыл фургон и поехал к воротам.

Прежде чем открыть ворота, сторож строго предупредил водителя:

— Только смотри, не повреди вагон! И к завтрашнему утру непременно привези его обратно, а то если Леонтий Петрович увидит, что трамвай пропал — он мне голову снимет!

— Не волнуйся, дядя, — успокоил сторожа водитель фургона. — Ничего твоему трамваю не сделается, и вовремя будет на месте!

Без десяти минут три автофургон остановился неподалеку от частной психиатрической клиники. Он развернулся и встал так, чтобы старые трамвайные рельсы оказались возле его задней двери.

Из припаркованной рядом машины появился Леня Маркиз. Но сейчас в нем очень трудно было узнать лучшего мошенника и афериста всех времен и народов. Леня был одет в синюю форменную тужурку довоенного трамвайного кондуктора, на голове у него была залихватски заломленная фуражка, в довершение образа он наклеил густые, лихо закрученные усы. Тужурку и фуражку Лола позаимствовала в костюмерной маленького театра, где служила когда-то, накладные усы имелись в собственной Лениной коллекции.

Леня подошел к кабине и постучал в стекло:

— Привет, Ухо! Ну, где обещанный трамвай?

— Я тебя когда-нибудь подводил?

Ухо вышел из кабины и открыл заднюю дверь фургона.

— Вещь! — проговорил Леня, заглянув в фургон. — Высший класс! Настоящий раритет!