Гонка века. Самая громкая авантюра столетия

«Я продолжу плавание на юг и попытаюсь починить генератор, чтобы можно было поговорить с мистером Бестом до того, как я выберу какой-либо конкретный курс или выйду из гонки. Возможно, я просто откладываю принятие решения? Нет. Гораздо лучше, если он будет в курсе того, что я выбываю из проекта, до моего фактического выхода, да и мне будет полезно узнать, что он думает на этот счет. Если Бест больше не захочет поддерживать проект кругосветного плавания (отличный от регаты «Sunday Times»), то все на самом деле закончится плохо, но в этом случае я по крайней мере буду знать его позицию. В конечном счете при самом неудачном раскладе дело закончится так: «Electron Utilisation» признают банкротом, дом в Вудландсе придется продать, 10 лет работы – псу под хвост, а у меня останутся дети, Клэр и…

А можешь ты ошибок сотни сделать,
Поставить все на карту: злато, медь.
Все потерять и вновь начать сначала,
И никогда о той потере не скорбеть?

Неудача? Только если проект нельзя будет попытаться реализовать снова в следующем году. Четыре с половиной месяца после начала строительства – уже достижение само по себе, хотя, впрочем, и недостаточно весомое. Затея вполне себе стоящая, вот только ее исполнение не соответствует строгим требованиям, предъявляемым к такому трудному путешествию.

Оторванная от реальности оценка вероятности успеха или неудачи ничего не стоит. Что бы подумали члены нацистской партии, если бы им сказали о возможности поражения Гитлера в 1941 году? Что думали фарисеи о сыне плотника, когда тот висел на кресте, умирая, между двумя ворами? Успех сокрыт в наслаждении от завершения чего-то величайшего, я так думаю, в большей степени. Честно попытаться увидеть лучший путь и затем следовать ему.

Однако философствование тут неуместно. Философствовать нужно прекратить. У меня ведь столько дел! К тому же это напрасный расход батареек».

9. Поддельные записи

Начиная с этого момента отчеты Дональда Кроухерста о путешествии перестают быть достоверными. Яхтсмен теперь не до конца честен в записях, а часто намеренно не переносит на бумагу наиболее важные мысли. И таким образом, рассказ о путешествии по морю из обыкновенного повествования, основанного на свидетельствах самого Кроухерста, превращается в детективную историю, а все записи шкипера становятся вещественными доказательствами (некоторым из них можно доверять, другим нет), при изучении которых можно воссоздать картину того, что действительно произошло. Наиболее важными уликами остаются судовые журналы, найденные на борту тримарана «Teignmouth Electron». Магнитофонные записи с пленок для «ВВС» также содержат полезную информацию, но, как мы убедимся впоследствии, они редко когда отражают действительное положение вещей. Вдобавок есть еще и многочисленные бумаги, графики, записки и предметы, найденные в каюте яхты. Все эти улики были тщательным образом исследованы нами. Они свидетельствуют о том, что к окончанию третьей недели плавания Кроухерст сознательно ступил на тропу мошенничества и стал подделывать записи, относящиеся по крайней мере к одному аспекту путешествия.