Гонка века. Самая громкая авантюра столетия

Теперь между правдой и вымыслом пролегало уже 4000 миль, но Холворт неудачно расшифровал сообщение. Если помните, Кроухерст назвал точное местоположение яхты и указал расстояние, пройденное за неделю: «100 МИЛЬ ЮГО ВОСТОКУ ГОФ, 1086». Увы, этот текст исказился при передаче и дошел до адресата в следующем виде: «100 ЮГО ВОСТОКУ НОВ 1086». Естественно, Холворт заключил, что у Кроухерста новые неприятности, но он уже обходит вокруг Кейптауна. Если бы до агентства дошел правильный текст, он вызвал бы некоторое замешательство у журналистов, потому что, несмотря на усилия Кроухерста раздвинуть границы правды, его бы отбросило назад более чем на 1500 миль. Но в этом случае подобные новости, по крайней мере, охладили бы пыл публики и снизили ее ожидания.

Поскольку с этого момента от Кроухерста перестали приходить сообщения, на основе которых можно было бы вычислить его местонахождение, благодаря смелым предположениям и прогнозам тримаран все дальше и дальше уносился в Индийский океан, а расстояние между мнимым и действительным положением яхты все увеличивалось (именно это и нужно было Кроухерсту). Учитывая, что предварительные оценки строились на данных о скорости и пройденных расстояниях, предоставленных ранее самим яхтсменом, такие прогнозы можно было назвать обоснованными. Эти смелые прогнозы вызвали скептическое отношение у сэра Фрэнсиса Чичестера, читавшего лекцию в Королевском институте, и обрисовали яхтсмена в невыгодном свете. Текст лекции был опубликован в номере «Sunday Times» от 2 февраля 1969 года.

Между тем сэр Чичестер хотел сказать лишь следующее:

«Последний участник гонки, Дональд Кроухерст, заявил о нескольких рекордах скорости, включая мировой рекорд прохождения наибольшего расстояния за суточный переход. Однако его средняя скорость никогда не была высокой – всего 101 миля в день, – а при последней регистрации его положения 10 января, когда яхтсмен находился к югу от мыса Доброй Надежды, он отставал от Муатесье примерно на 8800 миль. В связи с чем Кроухерста вряд ли можно считать кандидатом в победители».

Позже в своей статье сэр Фрэнсис выразил еще бо́льшие сомнения:

«В последнее время стало появляться много неподтвержденных заявлений о рекордах относительно пройденных расстояний и необычайных скоростей. В связи с чем я надеюсь, что организаторы гонки должным образом проверят и подтвердят подлинность подобных заявлений, как это делают Королевский аэроклуб и Международная федерация аэронавтики, когда речь идет о каких-либо достижениях в сфере воздушных полетов и воздухоплавания».

Но сэр Фрэнсис даже не догадывался, какой весомый повод для проведения такой проверки подавал Дональд Кроухерст, бороздивший в это время просторы Южной Атлантики.

На этом этапе путешествия Кроухерста обуяло очарование птицами и рыбами, встречавшимися ему по пути. В его судовом журнале постоянно встречаются упоминания о подобных случаях. Некоторых из странных рыб он зарисовывал, а каждую птицу описывал в мельчайших подробностях. Для него эти существа были больше чем представители фауны, которых школьники изучают на уроке естествознания. Ему нужны были друзья. Сильно нужны. По тому, как он пишет о них, становится понятно, насколько важными стали эти животные для моряка. Описания тварей забавные, но без вычурных изысков, точные, но не напыщенные, живые, но без копирования других авторов.

Первым приятелем яхтсмена, упоминание о котором встречается в одной из радиограмм Родни Холворту, стал Питер Приор, похожая на чайку птица, неотступно следовавшая за яхтой и питавшаяся летучей рыбой, выпрыгивающей на палубу. В поддельной части Журнала № 1 Кроухерст написал: «Похоже, ей не очень нравится вода, но, полагаю, она должна уметь плавать». 13 декабря он отметил, что птица все так же сопровождает его, а на последней странице первого судового журнала описал свою пернатую спутницу: