Гонка за счастьем

— Конечно, она столько лет воспитывала Георга, а тут кто-то берет и портит все дело, — разумно заключает Мари. — А вообще, знаешь, о чем я подумала? Из этой истории получился бы суперный фильм. Может, мне лучше стать не директором фирмы, как ты, хоть мне и нравится, какая ты деловая и каждое утро в шикарном костюме, с ноутбуком ездишь в офис на машине. Нет, наверное, лучше пойти своим путем, стать кинорежиссером и снимать фильмы… Ничего ведь не надо придумывать, просто берешь и снимаешь историю собственной семьи, и — о-бал-ден-ный получается фильмец — все так здорово накручено… или правильней будет сказать — закручено?

Да, лучше не скажешь — накручено-закручено действительно здорово… А Мари продолжала фантазировать:

— Я бы пригласила тебя и Марину играть самих себя — не знаю никаких актрис в Москве, которые были бы красивее вас… а на роль деда я взяла бы кого-нибудь другого… он хоть и модник, и даже с размахом, но влюбиться в него как-то трудно, он сейчас совсем не похож на героя-любовника. Я бы пригласила… ну, конечно же, Алена Делона, если бы он согласился… а если нет, то кого-нибудь похожего на него из русских актеров.

Тут она на минуту задумалась и, найдя адекватную замену, радостно закончила:

— И о чем я только думаю? Конечно, Александра Абдулова… помнишь, он так классно играл следователя? В этих знойных старичков еще можно влюбиться…

Наверное, для того чтобы научиться проще смотреть на жизненные сложности, иногда действительно стоит посмотреть на них глазами ребенка. Ситуация вдруг получила хотя и не вполне реалистическую, но все же развязку и перестала быть трагической. Интересно, что сказала бы на это Марина? И я подумала, что придет время и я обязательно перескажу ей этот разговор.

А моя дочь меня просто удивила, оказавшись зрелым существом, способным аналитически мыслить и логически рассуждать — получше многих взрослых, а воображением и широтой взглядов она вообще повергла меня в полное изумление… Для меня не было тайной, что с какого-то момента дети начинают бурно расти и развиваться внутренне, я наблюдала это издали, но теперь неожиданно убедилась в этом сама на примере дочери. Ставлю себе на вид — момент перехода ребенка в иное качество я просто-напросто благополучно прозевала, и теперь мне уж точно нужно уделять дочке больше времени, быть повнимательнее и постараться сблизиться с ней — как бы чего и дальше не упустить…

ГЛАВА 6

На следующий день я застала Машку в одиночестве: она сидела в гостиной и о чем-то сосредоточенно думала. В ней шла какая-то внутренняя борьба — что-то решительно вычеркивая, она лихорадочно записывала в свой дневник, который начала вести с прошлого года, сказав тогда: «Начинаю новую жизнь в Москве и даю себе слово — буду регулярно вести дневник и записывать одну правду… Писать буду по-русски, и только о главных событиях». Не знаю, какие события она относила к разряду главных — свои записи она никому не показывала.

По крайней мере сейчас было понятно, о чем она с таким жаром пишет. Наконец она захлопнула дневник, закрыла его на миниатюрный замочек и с победным видом произнесла:

— Я знаю, как сделать, чтобы дед не выглядел совсем уж… никудышным, как говорила Фенечка, — он все-таки в этой истории не положительный герой, ты уж извини, мам… Нужно все сделать, как в фильме «Расплата», где героиня говорит сыну, что сама перестала встречаться с его отцом, потому что не хотела разрушать чужую семью. Тот же ничего не знал о будущем ребенке, потому что благородная дура ничего ему не сказала и решила, что когда он родится, она будет воспитывать его одна… После этого вранья все и закрутилось, начались всякие сложности, и в результате всем стало плохо…

— Но Георгу рано или поздно придется сказать правду.

— Я это обдумала и предусмотрела — надо сделать так, чтобы Георг не слишком презирал деда за это предательство, поэтому не будем изворачиваться и позаимствуем сюжет из той же «Расплаты». А если ему захочется увидеть своего настоящего отца, можно показать старые фотографии деда, где он еще молодой и симпатичный, например, ту, где он с Караяном, среди каких-то крепостных руин… нет, лучше, наверное, ту, где он в белой бабочке и с дирижерской палочкой в руке…

— У него таких — море…

— Я имею в виду особенную — с развевающимися волосами, на фоне оркестра, мне она нравится больше всех, там он просто потрясный… демонически красивый и загадочный… И Марине будет не так стыдно за то, что теперь он такой… — Она помедлила, подбирая слова, и закончила: — Не очень ей подходящий…

Здесь она с видимым облегчением заулыбалась — никого не обидела и все назвала своими именами…