Гонка за смертью

Я не из тех, кто отличается крепкими мускулами; более того, у меня телосложение человека, который упражняется только в поднесении кружки с пивом к губам. Но за счет одного лишь страха я почти оторвался от преследователей. Только один из них не отставал.

Я запетлял между штабелей ящиков, заставляя преследователя бежать в обход там, где я промчался напрямую. Впереди распахнул свою пасть переулок, и я бросился в него. Пока мои глаза привыкали к темноте, я неуклюже двигался на ощупь. Мое дыхание было резким, испуганным. Слышал я сейчас только то, как сопит человек у меня за спиной и как стучит мое сердце – оно пыталось биться быстрее, чем топали по мостовой мои ноги.

Пользуясь запутанностью улиц, я то выскакивал на набережную, то нырял в переулки, пытаясь сбить с толку того, кто хотел стать моим убийцей. Но, как бы я ни летел вперед, как бы ни петлял, преследователь не отставал. Я слышал его животное фырканье; будь у него копье, он уже смог бы меня им достать. После каждого резкого поворота огонь в моей груди разгорался все сильнее. Каждый вдох казался более коротким, чем предыдущий.

Между покосившимися старыми зданиями растянулся двор, черный как смоль, абсолютно лишенный света. Я побежал по нему туда, где начиналась еще одна улица, но в последнюю секунду я свернул налево – в другую улицу, поменьше. До меня донесся звук удара и проклятия человека, врезавшегося в кирпичную стену.

Я скользнул в еще один переулок, радуясь собственному хитроумию, как вдруг обнаружил, что он перекрыт стеной из ловушек для крабов. Взвизгнув, я воткнулся в нее головой и упал на песок, а всего через пару секунд снова услышал шаги у себя за спиной.

– Н…!

Встать я не успел: мой отчаянный вопль оборвал удар ножа. Стальной клинок воткнулся мне в спину слева от позвоночника и вышел из живота. Острие ножа натянуло рубашку, сделав ее похожей на цирковой шатер. Я посмотрел на нее, упираясь в землю одной рукой и коленом, и вопрошая всех мертвых богов о том, почему я не сел на другой корабль.

Нож вытащили из меня, и появилась боль; она расцвела во мне, словно дым над одним из вулканов Разбросанных островов. Она парализовала мое тело, и я бы упал, если бы не железные руки, схватившие меня.

Мое лицо запрокинули к небу. Сталь безжалостно прошла по моему горлу. Моя грудь и колени стали мягкими и теплыми. Каждый раз, когда я пытался сделать вдох, я захлебывался.

Руки отпустили меня, и я упал на спину. Человек с окровавленным лицом, возвышавшийся надо мной на фоне звездного неба, посмотрел мне в глаза, а затем плюнул на меня и презрительно оскалился.

Я не мог представить себе более противного человека, с которым можно было бы провести последние мгновения, и тем не менее: жизнь вытекала из меня, один кувшин за другим, надо мной, словно лесной тролль, нависал мой гримасничающий убийца. В углах его рта и на носу виднелась кровь. Жидкие пряди сальных темных волос затеняли его бугристое лицо. Нужно было пнуть его посильнее. Можно было сесть на другой корабль. Нужно было остаться дома. Это все, чем я мог себя утешить – пригоршней «можно было» и «нужно было».

Теперь я сражался с тьмой и с терпением убийцы, которого, как оказалось, у него не хватало. Вскоре он опустился на колени и снова начал работать ножом. Он проделал во мне еще четыре дыры, прежде чем из меня вытекла вся кровь, а тело сдалось. Тени опустились на меня, а я мог лишь изливать свой гнев и отчаяние, беззвучно крича о том, как все это несправедливо.

Твою мать.

Глава 2. Ритуалы

В соответствии с «Догматами о подневольных мертвецах» душа человека, который умер в смятении – либо случайно, либо от неестественных причин, – воскреснет через несколько дней. У тени есть возможность подарить свое тело Никсу, если никто не предъявит свои права на это тело. В последнем случае человек может завладеть всем движимым и недвижимым имуществом тени только после того, как поработит ее.

«Кодекс порабощения», статья 1, параграф 8

– Что за херня, Кеч? Ты все запорол!

– Ани, ты мое долбаное лицо видела?

Бешено жестикулируя, мужчина указал на свое лицо, покрытое окровавленными ссадинами. Слова со свистом вылетали из щербатого рта, в котором этой ночью зубов стало еще меньше, чем раньше.

Ани Джезебел терпеть не могла препирательств. Новички должны это запомнить. Ее кулак врезался в челюсть Кеча, и тот, развернувшись на месте, рухнул на песок и захныкал, вытирая кровь тыльной стороной.

– Из-за шрамов цена падает! Поэтому босс Темса хочет, чтобы мы убивали чисто. Знаешь, какие привередливые нынче покупатели?

– Извини, Ани.