Гонки с дьяволом

— Дело в том, что многие горожане бросились в села, рассчитывая найти приют и укрыться от эпидемии. Они и занесли заразу. Нам повезло, что мы стоим в стороне от дороги и о нашем расположении мало кто знал. А с продуктами, я думаю, выйдем из положения.

— Я вижу, вам хочется оставить этих девчат.

— Жалко ведь! Если мы отошлем их домой, они погибнут. Да и остались ли у них дом и родные?

Разговор этот происходил по дороге от лагеря мединститута к стационару.

— А вот и место для скота, — он указал на обширную площадь, огороженную сеткой. Это была учебная база лесотехнического института. Она примыкала к университетскому лагерю и шла вдоль озера почти до нашего расположения.

— Если использовать материал этих «колыб», то можно построить сараи, в которых скот проведет зиму.

— Ладно, занимайтесь. Теперь насчет зимней одежды.

— С этим все в порядке. Ее много в захваченных машинах. Видно было, что их предводитель, — он имел в виду бандитов, — был весьма предусмотрительным человеком. Кстати, где он?

Я все ему рассказал. Он выслушал внимательно и долго молчал. Я подумал, что он осуждает меня, но ошибся.

— Вы поступили правильно, — сказал он после долгого молчания. — По всему видно, что это незаурядный человек! Жаль, что он связался с бандой.

— Ему казалось, что он руководит ею. На самом же деле, он сам попал в зависимость от них и, если бы он попытался в будущем их сдерживать, они бы его просто убрали.

— Вы это ему сказали?

— Нет. Я думаю, со временем он придет к такому выводу.

— И все же, — Борис Иванович остановился и повернулся ко мне. — Ведь он фактически спас этих девчат от смерти, вырвав их из очага эпидемии.

— Постучите по дереву! Эпидемия не кончилась!

— Тем более бесчеловечно отсылать их назад.

— Да не считайте меня каким-то зверем! Я что, против?!

— Но он же говорил, что их тщательно отбирали!

— Как отбирали? По возрасту и по внешности, а не по тому, больной человек или здоровый. Да и как они могли это определить? Уже в этом он допустил просчет. Я уверен, что если бы их план и удался, то отсутствие элементарных медицинских знаний привело бы в создавшихся условиях к краху всего их предприятия. Так что карантин должен быть жестким! Входить к девчатам только в защитных костюмах. Кстати, почему вы не подобрали себе по росту?

Борис Иванович смущенно развел руками:

— Не нашел! Все слишком большие. Зато не так жарко.

Избежать эпидемии так и не удалось. Сначала заболели две девочки из вновь прибывших. Их сейчас же изолировали. Мы с Александром Ивановичем, облаченные в защитные костюмы, осмотрели их. Сомнений не оставалось — это была та же самая болезнь, которая унесла у нас пятерых. Тотчас же карантинные меры были ужесточены. Был наложен строгий запрет на встречи между здоровыми. Всех девушек удалось разместить так, что каждая жила в отдельном помещении.

Мы привезли десять костюмов для тех, в чью обязанность входила раздача пищи. Три раза в неделю возле университетского лагеря останавливался грузовик и ребята выставляли на землю ящики и бидоны с едой. Их забирали те, кто был внутри. Через неделю заболели еще десять девчат. Все они умерли в течение нескольких дней. Но на этом, к счастью, все кончилось. Декабрь прошел благополучно и в конце января карантин был снят. Мы все переехали в благоустроенные помещения стационара.

Бог мой! С какой радостью я вернулся в свою квартиру. Она у меня была небольшая: кабинет, спальня и кухня. Но главная ее прелесть была в том, что в ней тепло! После холодов в лагере медицинского института это тепло казалось чем-то божественным. Холод снаружи не так ощущается, как холод в помещении. От него никуда не спрячешься. Это какой-то сырой, изматывающий холод. Сырость тебя преследует и в постели. Простыни всегда остаются влажными. Нельзя согреться даже под двумя ватными одеялами. Тебя достает снизу, дрожь проникает в самую твою середину вместе с сыростью постельного белья. Жилье становится омерзительным. Делать ничего не хочется. Нет, уют — это, прежде всего, тепло! Если вы сомневаетесь в этом, попробуйте прожить два долгих зимних месяца в неотапливаемом помещении.