Гонки со смертью

Я сунула ей в руки коробку, вытолкала за дверь и заперлась. Тейлор стояла на дорожке и кричала мне в окно, что поняла мое состояние и готова мне помочь. Что ее гламурное белье для того и существует — чтобы помогать тем, у кого не все в порядке. Я опустила жалюзи.

— Не надо копить в себе это! Надо давать выход! — кричала она. — Это подрывает здоровье! Ты можешь заработать себе нервный тик!

Я пошла в спальню, захлопнула дверь и плюхнулась на кровать.

Теперь эта новость в считанные часы станет известна всей родне — то есть моим тетушкам, кузенам, священнику дядюшке Бенни и моей матери. Я уткнулась лицом в подушку.

За всю жизнь у меня ни разу не возникло желания поделиться подробностями своей сексуальной жизни с родственниками. То, что происходило между мною и Джесси, касалось только нас двоих. Да, иногда не все шло гладко. Но только не в сексе — в сексе у нас все было отлично. Секс являлся для меня отдушиной. Просто он требовал терпения и развитого воображения. Но когда человек перенес такой стресс, зачатие без дополнительного лечения становится затруднительным. По правде говоря, в глубине души меня сильно беспокоило то, что мы не нуждались в контрацептивных средствах. Вот почему я так взбесилась. И если бы я задушила Тейлор каким-нибудь лифчиком из ее коллекции, никто не осудил бы меня. Я бы все списала на нервный тик.

Я встала, отправилась в ванную, включила там свет и ахнула. Мистер Мартинес и его сыновья, видать, не любили спешки в делах, в результате чего у меня пока не было ни душа, ни туалета, ни раковины.

Джесси похохотал от души, когда я рассказала ему об этом по телефону, и пригласил меня к себе. Я собралась и уже стояла на пороге, когда зазвонил телефон. Держась за дверную ручку, я дождалась, когда сработает автоответчик. Потом из него послышался спокойный голос Джекс.

— Веб-камера, — сказала она и повесила трубку.

Шумно выдохнув, я бросилась к столу, достала из ящика камеру и подключила ее к компьютеру. После звукового сигнала открылось окошко видеопрограммы. В мониторе я увидела Джекс. Лицо ее было освещено настольной лампой, бриллиантовые сережки сверкали.

— Молодец! Ты делаешь большие успехи. Твои усилия будут оценены, — сказала она.

— Это тебя в Лэнгли научили так разговаривать?

На заднем плане я разглядела гостиничный интерьер — постель, картинки на стене, занавески, балкон. На балконе, облокотившись на перила, стоял мужчина и, попыхивая сигаретой, смотрел в темноту.

— Привет, Тим! — сказала я. — Ну, и как тебе вид из окна в Лоун-Пайн? Или это Палмдейл?

— Дубай, детка! — Он выпустил клуб дыма в небо.

— Джекс, полиция Чайна-Лейк решила связаться с ФБР. Они были недовольны мной, но им пришлось смириться.

— Отлично. Потому что у меня есть для тебя еще кое-какая информация. — Она поправила фокус своей камеры. Изображение сначала стало расплывчатым, потом обрело резкость. — Койот в свое время участвовал в проекте «Южная звезда». Это была тайная операция. Ею руководили из Чайна-Лейк.

Сердце мое забилось.

— Он что, имел отношение к военно-морскому флоту?

— Нет. Ни он, ни «Южная звезда». Этот проект изначально финансировался из фондов АПИО, но потом его полностью засекретили. Исследования проводились в кратчайшие сроки и тайно. Там был задействован огромный штат.

АПИО, или «Агентство передовых исследований в области обороны», финансировало открытые исследования в университетах и корпорациях страны. Но некоторые проекты приобретали чрезвычайную значимость и переходили в разряд засекреченных.

— Койот был в этом проекте подопытным материалом, — сказала Джекс.

Я совсем запуталась.

— Но ты же сказала, что «Южная звезда» не имела отношения к оружию!

— Напротив. Именно к нему-то она и имела отношение.

Чайна-Лейк целиком и полностью был связан с вооружением — ракеты, бомбы, противоракетная воздушная оборона. На воротах базы висит табличка с вежливой просьбой ко всем водителям — вызвать по телефону полицейское сопровождение, если везешь взрывчатые вещества. Но Джекс имела в виду нечто совсем другое.

— Биологическое оружие? — спросила я.

— Точно.

— Но ты сказала, что эти исследования проводились не военно-морским флотом. Кем же тогда?

— Они могли проводиться кем угодно — любым засекреченным агентством любой из спецслужб.

У меня даже голова закружилась.

— Но если наш убийца участвовал в этом проекте, значит, должны остаться какие-то записи? Так пусть они найдут там его имя и таким образом выйдут на его след.

— Ты меня вообще слышишь? Этот проект был засекречен! И никакой информации о нем раздобыть нельзя — это тебе не городская телефонная книга! Впрочем, в ФБР постараются выковырять эту информацию ломом. Если такие записи вообще существуют.

— Так, а что же делать? Может, запросить Лэнгли?

Она улыбнулась, сверкнув белыми зубами:

— Сначала ты отказывалась верить, что я состою там на службе. Теперь отказываешься верить, что я там не состою.

И правда. Я не знала ее настоящей истории, не знала, на кого она работает и как — на вольных хлебах или получает официальную зарплату. И по ее улыбке догадалась, что Джекс устраивает такой ореол таинственности.