Гонки со смертью

— Нет, ну надо же! Наши гены в новой оболочке. Невероятно! — И бегло оглядел меня: — Готов предсказать, что там обязательно будут веснушки.

Я тоже оглядела его:

— Голубые глаза. Длинные ноги.

— Воображение твое.

— И твоя непреклонность.

— И твоя смешная манера плакать в конце фильма.

— Ну и нет в этом ничего смешного, просто сердечность. А вот твое неумение чувствовать моду — да.

— Какой-то робот-терминатор вызывает у тебя слезы. Это смешно. А что не так с моим умением чувствовать моду?

Я задрала его рубашку — из-под джинсов выглядывали трусы.

— Ты прав — это не просто неумение, а прямо беда какая-то.

— Рот твой.

— Нет, твой.

Мы посмотрели друг на друга, и он расхохотался.

— Да, это просто кошмар какой-то, — сказала я.

Он прижался щекой к моему животу и прошептал:

— Привет, малыш! Это твой папа!

Такие моменты трудно забыть.

Когда на небе показались звезды. Койот выбрался по пожарной лестнице на крышу шлюхиного дома. Крыша была убогая — дешевое покрытие из обсыпного толя, так и скрипевшего под ногами. Присев на корточки, он задрал лицо к небу и какое-то время слушал уличный шум. В воздухе носился металлический запах автомобильного выхлопа.

Он знал, что́ ему надо сделать — убрать последних четверых. Он бы занялся и остальными, но эти четверо колючкой сидели в заднице всего проекта. Прикончить их означало остановить утечку. Выровнять весы. Тогда проект будет чист. И он хорошо знал, как подойти к этой проблеме.

Одно имя напрашивалось на ум в первую очередь. Эта женщина была отправной точкой, одной из тех, кто пустил его жизнь под откос. Чтобы начать охоту, информации вполне хватало. И судя по этой информации, Валери Скиннер являлась бесценным экземпляром.

Он поскреб ногтями по шершавой кровле, нарисовав отметины когтей. Так делали индейские шаманы, жившие в древней пустыне. Изобрази свою охоту, высеки ее на камне — как он высек на обгорелой плоти Бекки О'Кифи, — и ты привлечешь к себе удачу.

Койот посмотрел вниз. Перед домом остановилась машина — кроваво-красный «камаро», — и из нее вылез человек. По его дерганым крысиным движениям Койот понял, что это сутенер.

По пожарной лестнице он быстро спустился в квартиру и начал собираться. На лестничной клетке послышались шаги, потом сутенер постучал в дверь. Койот не обращал внимания на этот стук. Он смотается отсюда, как только этот человек уйдет. Далеко бежать не обязательно, но уйти нужно — пока останки Ванды не начали вонять. Койот знал, куда пойдет. Он выглянул в окно. Вот он, Голливуд, — там его дом. Много лет прошло, настало время побывать дома.

Энджи Делани подъехала к дому, когда стемнело. Она чувствовала себя усталой — вконец вымоталась на работе. Только беспокойство за дочь никак не покидало ее. Впрочем, она знала, что Фил все держит под контролем, и уже одна только эта мысль согревала и успокаивала. Фил, конечно, изрядный сукин сын, но это ее сукин сын!

Энджи потянулась к соседнему сиденью за сумкой и заметила на полу мятые листочки бумаги. Она подобрала их, сообразив, что они, должно быть, вывалились из рюкзака Эван, и сокрушенно вздохнула. Ну что за короткий наезд? Принеслась и унеслась как ураган. Впрочем, чего ж удивляться? Это же ее дочь — вся в отца.

Ее охватило острое чувство одиночества. Как же иногда не хватало детей! Она никак не могла смириться с тем фактом, что они выросли и разъехались кто куда. Энджи разгладила листочки и разложила их на коленях.

Она улыбнулась, увидев почерк Эван. Список покупок. А вот еще какая-то казенная бумага с выдержками из судебного дела. А вот квитанция из аптеки.

Она просмотрела глазами чек и замерла. Тест для определения ранних сроков беременности.

Энджи побежала в дом звонить бывшему мужу.

Океан светился изнутри синим электрическим светом. Я плыла неизвестно где. Волны накатывали на берег и разбивались о песок. У кромки воды стоял Джесси.

Вот он стоит, и ветер ерошит его волосы, залепляя глаза. Он ждет меня, а я не могу выбраться на сушу, потому что не в силах двигать ногами.

Позади я слышу звук бурлящей воды и оборачиваюсь. Поверхность океана за моей спиной зияет тремя рваными полосами. Я пытаюсь плыть быстрее, чтобы удрать от этих когтистых следов, принадлежащих невидимому чудовищу.

Но руки словно ватные. Я зову Джесси, но мой голос поглощает рев океана. А страшные рваные полосы приближаются. Вода под ними становится прозрачной и словно прорезанной набухшими синими жилами.

«Ты хочешь что-нибудь сказать?» — бьется у меня в мозгу. Я кричу пронзительно и протяжно. И Джесси видит это. Он бросается в воду и борется с волнами. Окунув голову, мощными рывками плывет ко мне. А бурлящие следы чудовищных когтей на воде теперь уже не синие, а черные. Я слышу дикий хохот и протягиваю руку навстречу Джесси. Он совсем близко, всего в нескольких дюймах, и вдруг невидимые когти разрезают воду прямо над его головой.