Гонщики кампуса. Бойфренд из книг

– Нет, у меня просто нет желания вытирать потом твою слюну со своих губ, – формулирую я, наконец, свои мысли.

– Хочешь, напомню, чем заканчивались все твои неправильные мысли? Если бы я смог доказать, что про стены ты ошиблась, тебе бы открылось много других сюрпризов…

Талантливо, конечно, но у меня иммунитет к такому. Он не заставит меня идти у него на поводу, я сильнее. Он смотрит мне прямо в глаза, чувствую, он уже наготове. До сих пор ему всегда удавалось заставить меня уступить. На этот раз я должна победить.

– Ты справишься! – восклицаю я, выскакивая из его объятий.

Обхожу вокруг стола, разделяющего нас, и включаю кран в раковине, чтобы выпить немного воды. Во рту пересохло, чувствую, как жидкость успокаивает нарастающее кипение внутри.

Когда поворачиваюсь к нему, он внимательно смотрит на меня, замерев и тихо посмеиваясь.

– Проблемы? – шиплю я, вытирая рот тыльной стороной руки.

– Никогда бы не подумал, что ты так испугаешься маленького поцелуя, который совсем ничего не значит.

– Чувак, почему ты не можешь просто смириться с мыслью, что мне не хочется тебя целовать? Неужели твоему эго слишком тяжело с этим смириться?

– Поверь мне, Кэрри, мое эго уже давно держит оружие наготове.

– Мое величайшее достижение, – напевно начинаю я, размахивая победным кулаком.

– Тем хуже… После нескольких недель интенсивных тренировок, когда совсем капельки не хватает до победы, один поцелуй может все испортить. Надеюсь, Шайенн простит нас.

– У тебя настоящий дар драматурга!

– Вспомни этот момент, когда будешь донимать меня, что я еще не в отношениях. В конце концов, еще только октябрь. Сколько там остается? Восемь месяцев до конца года? В худшем случае ничто не мешает мне продолжить попытки после окончания университета, так что…

– Не угрожай мне, Волински. У меня тоже есть оружие, которое может причинить тебе боль.

– Ты жалеешь о чем-то? Эта непроходящая тревога, тоска по тому, что могла бы сделать, но не сделала…

То, как он переиначивает мои слова и не заканчивает фразы, меня выбешивает.

– Хочешь поговорить о своем патологическом желании засунуть язык мне в рот? – возражаю я, едва сдерживаясь от того, чтобы швырнуть ему в лицо ту самую упаковку молока.

– Признаюсь, меня это беспокоит. Ты никогда ничего не делаешь без причины, – продолжает он, догоняя меня по другую сторону стола, и останавливается напротив. – Обычно ты не такая уж фригидная.

Он пристально осматривает меня как ученый.

– Итак, у меня две гипотезы: первое – очевидный недостаток навыков, вторая – ужасный запах изо рта. На самом деле, это даже хорошо, что ты избавляешь меня от страшного опыта. Это разрушит мое уважение к тебе, и после этого я больше не смогу…

О! Он меня бесит!

Моя рука опускается на его воротник, и пока он все еще говорит, притягиваю его к себе, пока его рот не прижимается к моему. Немного нелепо, но так безопаснее.

– Вот и все, тема закрыта! – заявляю я, отталкивая его.

– Ты только что прикусила мне губу? – сетует он. – Черт возьми, Кэрри, это было… Ладно, я принимаю твой отказ, очевидно, тебе не нравится. Я переживаю за тебя, – говорит он, посылая мне сочувствующий взгляд.

Он действительно меня бесит!

Смутно осознаю, что он смеется надо мной, но чувствую внутреннюю потребность стереть его невыносимую гадкую улыбку. Снова хватаю за воротник и принимаюсь за дело.

После жесткого первого контакта целую его гораздо нежнее, он удивлен. Первые несколько секунд сосредотачиваюсь на его верхней губе, пока он проделывает то же с моей нижней. Ощупываю сверху донизу и осторожно втягиваю. Все слишком неожиданно, и от этого чересчур застенчиво.

После нескольких секунд первая застенчивость проходит. Как только его горячее дыхание касается моего носа, а моя рука оказывается на его футболке, он отзывается на мое прикосновение, и я забываю спросить себя, кто же из нас кого целует. Забываю, почему отказывала себе в этом с тех самых пор, как предоставила Доновану доступ к своему телу.

Музыка из его стереосистемы заглушается звуками, которые издают наши губы. Остаются только нежность и тепло.

Когда между нашими лицами появляется достаточное пространство, взгляды обмениваются сообщением, смысл которого ускользает от меня.

– Доволен? – хриплю я, задыхаясь.

Казалось, он просто кивнет и отступит на шаг назад, но неожиданно две горячие ладони обхватывают мои щеки, и восхитительный рот дарит мне новый поцелуй.

В одно мгновение мой разум тает, как снег на солнце. Мне следовало бы покончить с этим дерьмом, но мой язык больше не может быть пленником, он жаждет свободы, в которой у меня нет ни сил, ни желания отказать ему.

Наши губы сливаются, Донован так сильно нависает, что моя поясница ударяется о стол. То, как его язык реагирует на мой, неописуемо. Мне не хватает воздуха, чтобы упорядочить свои мысли и выразить то, что происходит сейчас на кухне.