Гонщики кампуса

34. Лейн

Я едва успеваю затормозить, как Лоис с алыми от жары щеками наваливается на ветровое стекло.

– Ты опоздал! Я ждала под палящим солнцем целых пятнадцать минут, я вся взмокла, и волосы прилипли ко лбу!

– Если бы ты осталась дома, тебе не пришлось бы ждать меня здесь.

– Я уверена, ты специально приехал позже!

– Садись. Клянусь, что нет.

Она с сомнением прищуривается, обходит машину и, ворча что-то себе под нос, устраивается рядом со мной. Она уже собирается пристегнуться, но я задерживаю ее руку.

– Когда я говорю «садись», я имею в виду свои колени.

– Во-первых, я умираю от жары, так что не может быть и речи о том, чтобы тереться друг о друга. Во-вторых, мы вообще-то в кампусе, Лейн. Ты знаешь, что сделает с тобой декан, если он или кто-то из его шпионов увидит, что ты вытворяешь в своей машине в этот прекрасный июньский день.

– Иди ко мне, несносная женщина!

Несколько секунд она не двигается, сверкая глазами, потом наклоняется ко мне. Я нежно обхватываю руками ее щеки и проскальзываю языком в ее рот.

– Как думаешь, Дон очень рассердится, если мы пропустим первый тайм? Я хочу тебя прямо сейчас.

– Это последняя игра в сезоне, он убьет тебя, если ты не поддержишь его с самого начала.

– Buckeyes – уже чемпионы, какой смысл в этом товарищеском матче, если он ничего не меняет в общем университетском зачете?

– Ладно, поехали, несносный мужчина!

Она целует меня в губы, садится ровно и пристегивается. Всю дорогу она рассказывает о своих экзаменах и делится новостями о Хоуп и Пруденс.

Припарковавшись на стоянке спорткомплекса, я вновь пытаю удачу.

– Ну, может быть, совсем немного…

– После игры! – бросает она, выходя из машины.

– Противная Лоис!

Выхожу, обнимаю ее за плечи, и мы идем ко входу.

Мы занимаем наши места, и команды выходят на поле. Дон машет нам и толкает Льюиса, который кричит безумное «Ло-о-оис». На его крик оборачивается Кирк. Он внимательно рассматривает трибуны, пока не натыкается на мое крайне несимпатичное ему лицо. Мне так и хочется показать ему средний палец, но я выбираю более жестокую месть. Кладя локоть на спинку сиденья Лоис, я заправляю коричневые пряди ее волос за ухо и целую ее шею.

– Тебя не смущает то, что ты снова смотришь баскетбол на стадионе?

– Нет, мне нравится атмосфера, и я пообещала Дону кричать его имя, показывая свою грудь.

– Вряд ли это случится, она принадлежит мне. И кстати, я уже давно не интересовался, как она поживает.

Я запускаю пальцы в ее шевелюру и нежно целую ее в губы. Может, это еще больше разозлит этого придурка Кирки.

– Дай мне отдышаться, – смеется она, отворачиваясь. – Ты только об этом и думаешь… да и я прекрасно помню, что не далее, как позавчера, ты очень страстно ее ласкал.

– Вот именно, позавчера, Лоис, это же просто пытка! Поехали домой, – повторяю я в сотый раз.

Она кривит губы, не поворачивая головы. Чертовка! Мы официально вместе уже почти четыре месяца, и эта упертая девица не собирается менять свое решение: она по-прежнему отказывается возвращаться в мой дом. Она не хочет, чтобы мы торопились, и поэтому продолжает занимать комнату Бекки и Кэрри.

– Я сказала, что останусь в университетской резиденции до летних каникул, и я так и сделаю. Что бы ты ни сказал, я не передумаю. Нам еще рано жить вместе.

– Мы жили вместе с сентября!

– Мы не были парой.

– Это то же самое!

– А вот и нет!

Раздается гонг, игра начинается, мои друзья рвутся вперед, а я снова пристаю к Лоис.

– Ты опять мстишь мне, да?

– Да нет же! – защищается она. – Я работаю над собой, чтобы стать самостоятельной и самодостаточной женщиной.

– Не говори ерунды, ты уже такая, и я люблю тебя такой, какая ты есть. Тебе не нужно чересчур стараться.

– До конца учебного года осталось всего три недели. У тебя есть время подготовиться психологически и украсить дом на мой вкус. Я тут видела красивые шерстяные пуфики, которые очень хорошо сочетались бы с твоим диваном.

– Может, начнем с комнаты Майка?

– Ты готов?

Хотелось бы, чтобы все было так просто, но мне нужно еще немного времени.

Во всяком случае, даже то, что я говорю об этом – уже большой шаг для меня.

– Нет, но буду готов, как только ты вернешься и будешь жить со мной.

Я улыбаюсь во все тридцать два зуба, она открывает большие потрясенные глаза.

– Как тебе не стыдно, Лейн, как не стыдно! Использовать комнату твоего брата, чтобы надавить на меня – это просто отвратительно!

– О! Черт возьми, эта фраза заразительна…

– Я все расскажу отцу, – продолжает она. – Он будет рад пристрелить тебя из своего пистолета, когда мы приедем в Форт-Майерс в августе!

– Мы едем к тебе в августе?

– А-а! Я что, забыла тебе об этом сказать? – лукаво отвечает она. – Мы проведем там целый месяц, и ты снова будешь спать в комнате моего деда. Медицинская кровать никуда не делась, я сказала маме, что ты спишь на ней, как младенец.

– Твои брательники на моей стороне. Уверена, что игра стоит свеч?

– Дай мне посмотреть матч, – отмахивается она, отворачиваясь к полю.