Гонцы смерти

— В принципе — да, но тут надо хорошенько подумать, как бы не случилась вторая экспроприация. Я говорил с западными банкирами на этой неделе, они в панике, и подобный шаг оттолкнет многих, мы затормозим тот рост инвестиций в нашу экономику, который начался при вашей активной инициативе в этом вопросе. — Санин специально польстил премьеру, зная, что это была его любимая идея еще с давних времен.

— Да, я тоже сегодня всю ночь ворочался, мне уже шлют письма, звонят западные инвесторы и предприниматели, поэтому и здесь я рад, что мы понимаем друг друга. Вы не такой экстремист, как Кромин. Он тут такой список подготовил, что даже Президент, просмотрев его, усомнился: стоит ли вообще затевать эту деприватизацию, не есть ли это зловредная акция. У первой жены Шелиша отец ярый коммунист, и хоть Шелиш развелся с ней, но тестю симпатизировал, и вообще, он к концу жизни резко полевел и стал относиться к частной собственности как ко злу.

— Я этого не знал, — удивился Санин.

Он действительно был поражен, услышав от премьера такую характеристику Олега.

— Открыто он это не высказывал, но в приватных разговорах меня это настораживало. Он как-то сказал мне, мы сидели на даче, жарили шашлыки и вдруг такая тирада: «А коммунисты в общем-то правы, Владимир Алексеевич, наша попытка скопировать американский опыт и стиль жизни обречена на неудачу. Народ это не принимает». Я был удивлен, попытался с ним даже поспорить, но он с таким азартом полемизировал, что я растерялся. Поэтому он и Кромина сагитировал под эту коммунистическую идею, нас с Президентом увлек легкой возможностью пополнить казну, но чем больше я сегодня думаю об этом, тем осторожнее, считаю, надо осуществлять эту программу в жизнь. Вот такие мои соображения по этой части, хотя сама идея плодотворна и кое-где мы просто профукали, отдали за бесценок огромные сырьевые ресурсы, и тут надо решительно все изменить. Как говорят, пусть господа капиталисты делятся! — Белов засмеялся.

Вошла Людочка, принесла на подносе чай и печенье.

— Вы согласны со мной?

— Да, я полностью согласен с вами и сам хотел высказать вам те же самые мысли.

— Спасибо, Людочка.

Секретарша ушла.

— Рад, что мы тут сходимся! — Владимир Алексеевич посмотрел на часы. — Ну что же, Президент нас ждет, он мне доверяет в моем выборе, и я надеюсь, что я в вас не ошибся.

— А я хочу вас заверить, что постараюсь оправдать ваше доверие, — заверил премьера Санин.

— Еще один щекотливый вопрос. — Белов выдержал паузу. — Президент может спросить, поэтому вы должны быть готовы к нему. Этот средневековый замок рядом с Барвихой — он как бельмо на глазу. Чего это вы так? Журналисты в первый же день начнут драть вас за уши!

Владимир Алексеевич засмеялся.

— Дело в том, что… — начал Санин, но Белов его перебил:

— Поймите, я не против, чтобы богатые люди строили себе такие хоромы, и когда вы были банкиром, то никто даже не заикался, но теперь, как говорится, любое лыко в строку.

— Кстати, деньги давал дочери не я, — усмехнулся Санин. — У нее есть дед, он долгое время проработал в ГАИ, причем постовым на серьезных трассах и скопил себе немалое состояние…

Белов нахмурился.

— Да, мне уже докладывали о нем. Я министру сказал, чтобы он по-тихому проводил его на пенсию. Вы не будете возражать? Как-никак, и эти вопросы будут вас отчасти касаться.

— Не буду, — ответил Виталик.

— Вот и договорились! Поехали!

Они поднялись. Санин облегченно вздохнул.

— Не волнуйтесь, все будет в порядке! — улыбнулся Белов.

Станкевич с Кузьмой продолжали завтракать. Кузьма ел, как всегда, много, с аппетитом, причмокивая, а Геннадий Генрихович еле проглотил бутерброд с осетриной и выпил полстакана фруктового чая.

— Где же наши ребятки засветились? — снова озаботился Кузьма. — Если в роще, где они труп закапывали, это хреново, могут затребовать их через Интерпол. А если в кассах, то тогда еще ничего. Подумаешь, попросили Клюквина подвезти, это не факт.

— Съезди в кассы и узнай.

— Сам не поеду, это опасно. Да и фотографии нужны. Хотя есть один вариант. У моего приятеля там одна девчонка работает. Разузнаю через нее. — Кузьма проглотил многослойный бутерброд с маслом, ветчиной, сыром и зеленью в два приема.

Зазвонил телефон. Станкевич, сидевший до этого в напряжении, схватил трубку.

— Они поехали к Президенту, — доложила Людочка. — Беседовали сорок минут. Вышли оба сияющие. Премьер представил Санина как будущего заместителя, попросил любить и жаловать. До этого я приносила им чай и слышала, как твой Санин сказал, что во всем согласен с Беловым. В чем конкретно, я не расслышала. Но то, что они обо всем сговорились, это ясно, и, видимо, вопрос с Президентом согласован заранее. Я тебя поздравляю.

— Мы увидимся?

— А ты все еще хочешь? — вопрос прозвучал кокетливо, Людочка сама хотела этого больше всего.

— Конечно.

— Тогда да.

— Когда за тобой заехать?

— Я заканчиваю в шесть-полседьмого. Если буду задерживаться, позвоню.

— Коля подъедет, ты его знаешь.

— До встречи. К тому времени будет все уже известно.

— Целую.