Гор. История любви

В мыслях я его проклинала, у него была сменная одежда и он молча наблюдал, как я режу одно из своих любимых платьев, которое я еле урвала на распродаже в дорогом бутике. Я безмолвно побрела к машине, по дороге толкая маленькие веточки и камушки, каблуки то и дело застревали в сырой земле, и я ругалась себе под нос. Носочки моих туфелек были безщадно испорчены. Вокруг тишина, мы в лесу, я могла просто сесть в этот танк и свалить к чертям, но совесть не позволила. Я пару минут ласкала дверь внедорожника, решая для себя, как правильно поступить, ведь была жутко зла из-за платья, и его дерзости, да и туфли было очень жаль, но мое воспитание так и не позволило так поступить с раненым, который сидит там один, посреди леса. А еще перед глазами снова сплыла картина его бледного лица, словно при смерти. У-ф, моя совесть меня до хорошего не доведет. Я зло топнула по земле окончательно ломая свой каблук и взревела в голос.

Я достала из багажника рубашку, черную, которая пахла вкусным парфюмом, мужским и терпким, запах вмиг опьянил меня, пахло чем то на подобии экстракт кардамона и корня имбиря. Для верности я переоделась в машине. Вытерлась влажными салфетками, стирая остатки его крови. Я долго сидела в машине, идти назад вовсе не хотелось, но придется. Я все же собрала себя и вернулась обратно.

– Говори, голубоглазка, чего застыла, – он подкурил очередную сигарету и изменил положение раненой руки.

У него была вальяжная поза, он раскинулся на стуле широко расставив ноги, которые казались огромными, как стволы мощных деревьев, он весь сам был каким-то мощным, не смотря на свое положение.

– О чем говорить?

– Ты меня с ума сведешь! – он так зло посмотрел на меня, что мне резко захотелось врезать ему, как же он меня сейчас бесил.

Он издевается. Я готова расплакаться в любой момент, а он улыбается, ну улыбаться это громко сказано, это какой то оскал дикого зверя.

– Знаете что? – я сжала руки в кулак

– Что? – он приподнял одну бровь, легкая улыбка тронула его губы, которых он держал сигарету, которая свисала и почти падала из его губ, но непонятным образом еще держалась.

На лице легкое искажение, ему было больно, но он крепко держался.

– Да ничего! Кофе будете? – у меня была одна черта характера, когда я жутко злилась, я переводила разговор на нейтральную тему, чтоб дать себе фору и успокоиться, прежде чем я скажу что-нибудь непоправимое.

– Буду, – ответил он и резко изменился в лице, подобрел и улыбнулся еще шире, но все же придерживая сигарету, которую так и не закурил.

Я отыскала все нужные ингредиенты, кофе было свежим, кажется тут часто бывают, не смотря на необитаемый вид дома и пыль повсюду!

Сварила кофе и снова села обратно за стул.

– Ладно, голубоглазка, прости что так! Просто у меня не было выбора, ты была у меня в машине, если бы они увидели, где я тебя оставляю сели бы тебе на хвост и возможно причинили бы вред, думая, что ты мне дорога и представляешь собой интерес для меня!

– У меня вообще-то есть имя!

– Ну и?

– В смысле ну и?

– Я все равно его забуду, как только мы разойдемся, не перетруждайся! Ты тут оказалась совсем случайно, не хочу рисковать твоей жизнью! Я пока не уточнил кто это был!

– Ясно! – ответила я и пыталась унять дрожь в руках, чтоб не показывать слабость, я крепко сжала их в замок.

После всего, что произошло, он даже имени моего знать не желает, ну что сказать, животное.

– Давайте, я лучше, что-нибудь приготовлю, – в последний раз мы ели утром а уже было почти 7 вечера.

Он лишь слабо кивнул, и уткнулся в свой телефон.

Я не спрашивала и начала открывать все шкафчики, нашла макароны, картошку, морковку, лук, соль и даже красный перец. Ну, хоть, суп сварю. Я не долго возилась на кухне, красиво все разрезала и заварила в найденной кастрюле, которую я отмывала 20 минут. Гор, все время с кем то говорил по телефону и переписывался, я не вникала в суть разговора, мне было все равно, лишь бы скорее оказаться дома и главное, подальше от него.

Я налила нам по пиалочке супа и села за стул. Гор с радостью принялся за трапезу, даже не поблагодарив меня. В горле застрял ком. Его безразличие и неуважение не имело никаких границ.

Мне хотелось плакать, я старалась отвлечь себя, но не получалось, как бы я не старалась! Слезы начали скатываться с глаз, и я начала посапывать, пытаясь остановить поток, который неожиданно нахлынул. Я повернула голову, чтоб скрыть свое лицо.

– Ты чего?! Плачешь?

– Нет, мистер очевидность! – хмыкнула я, скрывая явное

– Слушай офицерская дочь, я не хотел тебя обидеть, да и понятия не имею, почему ты плачешь, твои слезы причиняют мне дискомфорт, не люблю женские слезы.

Черствый сухарь, вот кто он!

– Я домой хочу и не хочу вас больше видеть! – слезы лились рекой, особенно от осознания того, что я такая беспомощная сейчас и непойми где, непойми с кем.

А вдруг эти его преследователи опять сюда заявятся или что похуже они видели меня и запомнили. Глупые, однако, мысли были сейчас у меня в голове, надо успокоиться, дышать глубоко.

– Понимаю, ну же, хватит, – он подошел ко мне еще ближе и приобнял меня!