Гор

Княгиня покорно терпит. Ощущая сбитое прерывистое дыхание на шее, но мысленно продолжая стремиться туда, где сквозь коридоры находятся заветные покои сына. Мужские пальцы в волосах. Отвести взгляд. Его принято отводить. Распахнутый рывком ворот обнажил грудь грубой ласке. Кровавые раны укусов – словно пытались вырвать куски плоти. Колышется задранный до талии подол. Движение бедер меж бедер. Она – его собственность. Как и ребёнок. Как и всё в доме.

Узы

– Вы так красивы, матушка.

Её любовь улыбается. Синяки пролегли чернилами бессонницы, но глаза полны обожания. И не удерживается княгиня: порывисто целует сына в щеки, в лоб, в веки. Так хочется прижать, задушить в объятьях, отдать сердце. Но она уже отстранилась, она уже возвышается над ним – утончённое творение искусства. Широкий пояс подчеркнул талию, расшиты серебром рукава. Горная река и красные камелии. А заколки притаились сапфирами в высокой прическе, кость тиары белеет оленьими рожками над хрусталем рясн.

Нынче утром в храме будут служить молитву о процветании, о здравии, об урожае. Рассыпать соль и рис, плести венки из цветов и еловых ветвей и угощать освященным вином прихожан. Зайдется соловьем свирель, загрохочут барабаны.

Княжич этого всего не увидит, не допущенный до празднества отцом. Пусть будет в поместье, пусть борется со своей участью, ведь меч всё ещё выдвигается из ножен за любую оплошность.

– Закончили, – командует младший Страж.

Гудят мышцы предплечий. Последний взмах мальчика увязает в рыхлом воздухе.

– Уже намного лучше, юный господин. Не хватает скорости. Ваш удар должен быть молниеносным и предельно точным, иначе противник может оказаться быстрее.

Княжич кивает. Зажав меч подмышкой, разминает суставы запястий. Слиплись от пота пряди челки, раскрасневшиеся щеки и нос облупятся к вечеру.

– Китка, могу я тебя спросить?

Тренировочная площадка плавится в медовом свете. Не приносит облегчения вялый ветер, лишь скатывает обрывки облаков в разрозненные клубки да оседает на листьях крон. Пыльная трава укрылась в тени стен, а двое вступают в тень от навеса веранды.

– Спрашивайте, юный господин, – маняще журчание наливаемой из кувшина воды. Подает чашу княжичу Страж, наблюдает, как тот пьет взахлёб. Скатываются капли по подбородку, сладок выдох облегчения. Утирает рот рукавом мальчик:

– Та женщина, что приходила вчера на площадку, – строгость черных одежды, лишен украшений облик. Покрывал платок волосы и нижнюю часть лица, только глаза в узкой прорези сверкали грозой. – Она тоже Страж?

– Да.

– И она тоже сражается?

– Раньше сражалась. Простите, юный господин, но, мне кажется, вас лучше научат ваши учителя.

– Про это нельзя говорить?

Китка опускается на веранду, пожав плечами. Пушатся непослушные пшеничные волосы на висках, чаинки веснушек густо обсыпали лицо и шею.

– Можно. Только я не уверен, полагается ли мне рассказывать о таком. Мне поручили помогать вам в освоении воинских дисциплин, а не в изучении заведенных порядков.

Мальчик склоняет набок голову в сомнениях. Слова вертятся на кончике языка, покалывают, норовя сорваться. Страж это замечает. Простосердечно взмахивает кистью руки, приглашая:

– Вы хотите задать мне вопрос, юный господин?

– Я лишь подумал, что о Стражах может лучше всех знать только другой Страж.

Глухой смешок срывается с юношеских уст. Мальчик застенчиво поджимает губы, однако в лице Китки нет издевки. Напротив, от выражения карих глаз спокойней на душе.

– Хорошо, юный господин, – нутро снятой с руки перчатки, аккуратны пальцы. – Раньше все Стражи служили господам независимо от пола и не вступали в связь друг с другом, но после Исхода мы должны поддерживать свою численность самостоятельно. Женщины сражаются до двадцати четырех или пока преждевременно не получат травму, которая лишит их возможности исправно исполнять священный долг на поле боя. Затем они оставляют службу и посвящают себя рождению нового поколения. Их зовут Продолжательницами.

– Они выходят замуж? – интересуется княжич. Робкая мечтательность взгляда, нежность смущения. Но Китка озадаченно качает головой.

– У нас нет понятия семьи, юный господин. Женщины выбирают себе нескольких мужчин одновременно, самых сильных, стойких и умелых, и меняют их в течение жизни.

– Зачем?

– Чтобы никто не мог знать, кто отец будущего Стража, как никто не узнает, кто мать, ведь Продолжательницы воспитывают детей сообща до тех пор, пока те не начинают обучение. Все мы – старшие и младшие Стражи, зовём друг друга братьями или сестрами. Среди нас нет сыновей и отцов, матерей и дочерей.

– А твоя матушка? – одолевает ужас. – Ты правда не знаешь, кто она?