Гора из черного стекла

Им удалось достигнуть разумного соглашения. Дель Рей разрешил Длинному Джозефу слушать радио и иногда подпевать, а за это Джозеф согласился убрать колени от приборной доски и не ныть, что ему мало места для ног. Жизнь стала еще прекраснее, когда Длинный Джозеф обнаружил пригоршню монет, завалившихся между сиденьями. Джозеф заставил Дель Рея остановиться около придорожной забегаловки, настолько маленькой, что у нее не было не только голограммы, но даже простой неоновой вывески. Зато над заведением красовалась обычная вывеска, которой было вполне достаточно: «Охлажденные напитки». Дель Рей пытался протестовать, поскольку деньги по праву принадлежали его двоюродному брату, ведь это его машина, но Джозеф сделал по-своему — истратил неожиданно свалившееся на него богатство на четыре бутылки «Горной розы». Он выпил половину бутылки еще до того, как они выбрались с парковки, но тут вспомнил, что на базе Осиное Гнездо нет спиртного, и закрутил пробку. Он сам восхитился своим самообладанием.

Дель Рей вел машину, а Джозеф потчевал его своими философскими идеями и, когда это требовалось, смотрел в карту, потому что электронный считыватель карты в старой машине давно испустил дух. Дель Рей был приятно удивлен, обнаружив, что Джозеф разбирается в карте, которую им дал Слон, а когда они пробрались через особенно трудный участок, где переплеталось множество дорог, Дель Рей даже похвалил старика.

А Джозеф в свою очередь сумел подавить в себе некоторые сомнения относительно Дель Рея, осознанные и неосознанные, хотя пока не был готов сказать, что тот ему нравится. Он никогда не доверял людям, которые носили костюмы и говорили как дикторы сетепередач, кроме того, он не любил всех, кто порывал с его дочерью. Только сам Джозеф имел право считать, что Рени зануда и всезнайка. Длинный Джозеф гораздо хуже переносил критику в ее адрес, чем в свой. Она ведь его дочь. Всем, что у нее есть, она обязана его тяжким трудам и неусыпной заботе.

Их отношения теплели медленно, но все-таки теплели. Они поднимались по серпантину, машину потряхивало из-за плохих рессор, а Джозеф раздумывал о том, что молодой человек был не совсем пропащим. Нужно только пробить брешь в его университетском образовании, слегка вымазать в грязи — второе уже произошло, — и они с Рени могут стать неплохой парой. Ведь он уже порвал со своей женой, а когда закончится вся эта виртуальная чепуха с базой, купит себе новый костюм и найдет хорошую работу. Наверное, университетский диплом нужен не только для того, чтобы разучиться говорить по-человечески?

Джозеф подумал, что неплохо бы Рени обзавестись семьей. В конце концов, женщина без мужчины не может быть счастлива. Разве сможет она как следует ухаживать за стареющим отцом, если будет работать полный день?

— Эта дорога? — Голос Дель Рея вырвал Джозефа из сладких видений, в которых он возлежал на диване в дорогой квартире, где на всю стену простирался экран Критапонг, постоянно включенный, а дед развлекает своих внуков рассказами о том, какая противоречивая и сложная в общении их мать. — Вовсе не похоже на дорогу.

Дель Рей свернул на узенький проселок, но уже через пару минут тот превратился в прекрасную ухоженную дорогу, которая, петляя, уходила в горы, но с главной трассы ее было не видно — мешали густые кусты и высокие деревья. Солнце уже скрылось, но небо с западной стороны еще не потемнело. Гряды гор превратились в серо-пурпурные тени, а растительность слилась с темнотой.

— Должен сказать тебе кое-что об этом месте, — заявил Джозеф. — Оно очень большое. Это военная база, поэтому нельзя ничего трогать руками, если я не позволю. Что бы там ни говорил твой приятель Слон, это секретное место, и мы не должны себя обнаруживать.

В ответ Дель Рей только фыркнул:

— Ладно.

— И еще я должен сказать тебе про этого, как там его, Джереми Дако? — Джозеф махнул рукой в сторону базы. — Он живет на базе, чтобы помогать мне. Он вообще-то гомосексуалист, — Джозеф важно кивнул, словно выполнил свой долг.

— Ну? — помолчав, спросил Дель Рей.

— Что ну? — Джозеф вскинул руки. — Какое еще «ну»? Я просто довожу до твоего сведения, чтобы ты не наделал глупостей. Не нужно обижать его, он ведь тебе ничего не сделал.

— С чего бы я вдруг стал его обижать? Я же ни разу с ним не встречался.

— Ну, тогда все в порядке. Нам с ним пришлось поработать. Я объяснял ему, что к чему. Но он ведь человек, у него тоже есть чувства. Поэтому я не хочу, чтобы ты сказал какую-нибудь чушь, к тому же ты не в его вкусе. Он предпочитает зрелых мужчин. Из-за этого нам пришлось серьезно поговорить, чтобы он понял, что я не такой.

Дель Рей рассмеялся.

— Ты что? — рассердился Джозеф. — Думаешь, это все шуточки?

— Нет-нет, что ты, — Дель Рей затряс головой, а сам украдкой вытирал слезы. — Нет, я просто подумал, что ты настоящее чудо, Длинный Джозеф Сулавейо, Тебе следует выступать в Сети. У тебя должна быть своя передача.

— Надеюсь, ты не серьезно. — Джозефу это не понравилось. — По-моему, ты надо мной смеешься. Пожалуй, я больше не буду тебе помогать, делай, как знаешь. Справляйся сам.