Гора из черного стекла

Из-под повязки на лбу тянулись провода, напоминая виноградную лозу, провода были приклеены на груди, привязаны к рукам. Джозеф подумал, что это напоминает тело, которое постепенно поглощают джунгли. Еще казалось, что жизнь утекает из тела по этим проводам к машинам. Что говорила Рени? Что люди используют Сеть и эти провода, чтобы вредить детям? В какой-то момент Джозеф почувствовал острое желание оторвать все провода, схватить их рукой, как пучок сухой травы, и просто оторвать. И тогда эти тихонько жужжащие машины перестанут отсасывать жизнь у его мальчика. Но Джозеф не мог пошевелиться. Беспомощный, как сам Стивен, Джозеф мог только смотреть на кровать, так же как когда-то смотрел в гроб своей жены.

«Этот Мфавиз, — вспомнил он, — этот чертов похоронный директор пытался сказать, что мне не следует на нее смотреть. Будто я не видел ее все время, что она находилась в этой же проклятой больнице, вся в ожогах».

Он тогда хотел убить гробовщика, кого-нибудь убить. Ему удалось загасить этот огромный черный заряд ненависти внутри себя, напившись так, что он не смог выйти из церкви даже тогда, когда закончилась служба. Джозеф просидел там в одиночестве целый час. Но сейчас не было даже Мфавиза, чтобы излить свою ненависть. Не было ничего, только оболочка его сына: глаза закрыты, губы приоткрыты, а тело скрючено, как засохший лист.

Рядом с ним Дель Рей озабоченно поднял голову. В дверях появился силуэт, широкобедрый и темнолицый, даже под костюмом было видно, что это женщина. Она сделала несколько шагов и остановилась, увидев нежданных посетителей.

Джозеф был настолько опустошен, что не мог говорить. Сестра, врач — какая разница. Она ничего не могла сделать. Значит, все бесполезно.

— Могу я вам помочь? — спросила она искаженным маской голосом.

— Мы… Мы — врачи, — сказал Дель Рей. — Все под контролем. Занимайтесь своими делами.

Сестра внимательно посмотрела на них и отступила к двери.

— Вы не врачи.

Длинный Джозеф почувствовал, как напрягся Дель Рей. И это вернуло ему способность двигаться. Он шагнул навстречу женщине, поднимая свою огромную руку и тыча пальцем ей в лицо под маской.

— Оставь его в покое, — сказал он. — Не смей больше ему вредить. Сними с него провода, пусть дышит!

Женщина отступала, пока не уперлась в кровать пациента.

— Я вызову больничную охрану! — заявила она.

Дель Рей схватил Джозефа за руку и потащил от сестры к двери.

— Все хорошо, — глупо бормотал он и чуть не влетел в дверной косяк. — Не волнуйтесь, мы сейчас уйдем.

— Не смейте прикасаться к нему! — орал ей Джозеф, уцепившись за косяк, в то время как Дель Рей пытался вытащить его в коридор. За ее спиной виднелся кислородный тент Стивена, похожий на песчаную дюну, пустынную и безжизненную. — Оставьте ребенка в покое!

Дель Рей толкнул его еще раз посильнее, и Джозеф оказался в коридоре, сам Чиуме повернулся и понесся к лестнице. Джозеф отправился за ним как во сне и только в середине коридора перешел с шага на бег. Грудь его вздымалась, и он сам не знал, то ли ему плакать, то ли смеяться.

Сестра остановилась проверить тент и мониторы, спокойно вытащила блокнот из кармана. Только сделав звонок в черный фургон с затемненными стеклами, который уже несколько недель безвылазно находился на стоянке перед больницей, дожидаясь именно этого звонка, она подождала еще минут пять, пока нарушители выйдут из здания, и позвонила больничной охране, сообщая о нарушении карантина.

ГЛАВА 12 ЖУТКАЯ ПЕСНЯ

СЕТЕПЕРЕДАЧА/РЕКЛАМА: Дядюшка Джингл на пороге смерти.

(изображение: Дядюшка Джингл на больничной койке)

ДЖИНГЛ: «Дети, подойдите ближе (кашляет). Не бойтесь — старина Джингл вас не винит за то, что я (кашляет) умру, если мы не продадим достаточно товаров на ежемесячной распродаже в вашем местном Джинглпориуме. Я не хочу, чтобы вы страдали. Я уверен, что вы и ваши родители делаете… все возможное. По крайней мере, я не боюсь этой… этой большой темноты. Я буду скучать по вас, но ведь и старина Джингл когда-то должен уйти. И не думайте обо мне, как я лежу здесь в полумраке, задыхающийся, печальный и одинокий. И умираю… (шепчет)… но все-таки эти цены очень, очень низкие!..»

Пол проснулся. Болела голова, боль в руке была еще хуже, а во рту полно морской воды.