Гора в объятьях облаков

– Ты знал? – злость еще сидела внутри, не давая успокоиться. Дед, тенгу, чья кожа давно стала красной, а волосы и борода белыми как снег, сидел за чаем. Покачав головой, глава клана указал на место напротив.

– Узнал, когда эта вредина вернулась, весьма довольная собой. Уже было поздно встревать. Невеста жива, это главное.

– Дед, это переходит все грани. Натсуми делает недопустимые вещи.

– Сейчас нет войны, ей скучно, – весьма флегматично отозвался тенгу.

– Это повод подставлять меня и встревать в дела Кумояма?

– Нет, это повод придумать ей занятие. Да сядь уже. Вижу, что почти успокоился.

Признавая правоту деда, опустился на подушку.

– Давай выдадим ее замуж, – прищурившись, предложил дед. От удивления я и совсем перестал злиться.

– Натсуми? Нет ёкая, который бы решился на ней жениться, даже ради того, чтоб породниться с кланом. Не хуже меня знаешь.

Старик кивнул, соглашаясь, от чего его длинный нос прочертил в воздухе дугу.

– Нет ёкая, – я ждал продолжения. Дед явно что-то придумал, устав от выходок любимой внучки не меньше остальных. – В Норвегии есть у меня друг старый.

– Ты хочешь выдать сестру за Йотуна? За ледяного великана?

– А чем тебе не муж? – старик захохотал, запрокинув голову, довольный то ли шуткой, то ли идеей. – Но я не о нем. Потомки асов, местных богов. Среди них должен найтись один, кому понравиться наша ворона.

– Дерзай, я посмотрю, как ты отправишь ее в Норвегию. Даже поддержу двумя руками, хотя и не верю в успех.

Широко улыбаясь, довольный моей поддержкой, Курама-тенгу, сильнейший ворон запада, отхлебнул чаю. Поставив пиалку на стол, дед внимательно и весьма проницательно посмотрел на меня.

– Зачем сам пришел?

– Я хочу дать Орисе перо, – прозвучало несколько резко, так как я изначально готовился к возражению. Дед пожал плечом, от чего огромное крыло дернулось, вызвав вихрь.

– Хочешь – дай. Твое перо.

– Интересно, что ты скажешь, если я все же решу на не жениться, – мне на самом деле было любопытно.

– Хочешь – женись. Твоя невеста, – повторил дед, довольно щуря глаза. – Но ты не за тем пришел. Что хотел?

– Семейные украшения.

– А, – в голосе старика появилась радость и торжество, – вот это правда. Хочешь помочь девочке во время фестиваля? Но мать твоя не позволит. Вредные женщины в клане.

Я сжал челюсть, понимая, что дед прав. Если мать знала о поступке сестры – точно не даст украшения. Старик задумался, покручивая в пальцах пиалку.

– Мин Хо Джа, -вдруг громко позвал дед, сложив руки на коленях.

Мать появилась через несколько минут, присев в глубоком поклоне.

– Да, отец?

Дед сделал жест рукой в мою сторону, предлагая продолжить и демонстративно отклонился от стола.

– Мама, я прошу у тебя семейные украшения для праздника Обон.

– Для нее? Не дам, – женщина упрямо поджала губы, гордо подняв голову.

– Мама, – отца дома не было, а дед не станет влиять на ее решения, так что предстоит уговаривать самому,– она моя невеста, и, заметь, не по моей воле. Но я несу за нее ответственность, а после вчерашнего не могу допустить происшествий. Прошу тебя.

– Не позволю,

– Мама, отдай ему, пожалуйста, эти шпильки! – злой голос Натсуми раздался от дверей. Заплаканная, взъерошенная сестра с маской в руках стояла, глядя на маму и не поворачивая голову в мою сторону.

Глава 13

Ориса.

Тело затекло, было жуть, как неудобно лежать на твердых камнях, хоть и тепло. Разлепив глаза, наконец, внимательно осмотрела комнату. Это была большая купальня, слабо освещенная через маленькое окно. Капельницу с меня сняли, оставив только десяток каких-то амулетов, висящих в воздухе над головой и расставленные по периметру каменной «ванны» статуэтки, и кристаллы.

Пролежала я, потягиваясь и постанывая, не долго. Дверь в комнату открылась, пропуская невысокую девушку-кошку, чьи мохнатые ушки смешно подрагивали над ровным каре. Минами представилась еще вчера, исполняя обязанности моего доктора.

– Доброго дня, госпожа.

– И тебе того же. Можешь это убрать? – я указала на амулеты над головой, которые, казалось, сейчас рухнут мне прямо на лицо. Хотелось сесть, но гирлянда не позволяла.

– Конечно, госпожа, – кошка махнула рукой, и все ее висюльки сместились немного в сторону. – Как ваше самочувствие?

– «Все болит, ничего не помогает» , – пробормотала на автомате, вспомнив слоган из какой-то рекламы.

– Где больнее всего? – нахмурилась девушка, подходя ближе, и помогая сесть.

– Да нормально все. После вчерашних купаний, я думала мне уже больше ничего и никогда болеть не будет, а тут легкое послевкусие от встречи с асфальтоукладчиком. Можно и потерпеть. Мне бы что-то одеть. Где Кин и Кей?

Девушка потупила взор, глядя в сторону. Мне это не понравилось.

– Только не говори, что у меня их отобрали. Я уже почти привыкла к девочкам и других не хочу.

– Конкретных указаний не было, но хозяин не позволял им вставать.

– Вот раз конкретных указаний не поступало, позови мне, пожалуйста, зубаток.

– Я не думаю, что это будет верно. Хозяин…

– Можешь позвать тогда его. Мы с Шиджеру сами решим вопрос.