Горбатый Эльф

На этот раз ведущую к кабинету Янгиса анфиладу не заполняла тихо жужжащая толпа придворных и просителей. Император принимал рядовых посетителей по утрам, после обеда он занимался делами, требующими особого внимания. Коридор с двумя рядами кресел был пуст, только в самом конце возле дверей дремали, вытянувшись в струнку, два гвардейца, да едва виднелась укутанная в не по размеру свободный плащ одинокая сутулая фигурка. Раб герцога Ильмарского из Кадара. Интересно, что нелюдимому старикашке Готфриду понадобилось от императора? Мальчик, кажется, спал: капюшон натянут ниже носа, босые ноги поджаты под кресло. Брейд потрепал его по плечу.

– Привет, ты хозяина ждешь?

– Да, они там уже давно беседуют.

– Слушай, передай Готфриду, что я попросил его купить тебе башмаки. О слугах все-таки надо заботиться.

– Да не люблю я в обуви ходить, болеть начинаю.

– Ну, как знаешь, – Брейд присел рядом и заговорил почти шепотом:

– Ты не можешь мне еще раз карту нарисовать? Она лежала у меня в тайнике – и исчезла.

Мальчик помотал головой:

– Не нужно, все равно сейчас там не пройти. А осенью я вас сам проведу.

– Почему только осенью?

– Так пока ведь прохода нет. Вы бы призадумались, ваша светлость, кто у вас в замке по тайникам шарится.

Мальчишка вскочил, из дверей выходил его хозяин. Герцоги сухо поклонились друг другу.

– О чем он тебя расспрашивал? – поинтересовался Готфрид, когда за Брейдом закрылась дверь.

– Долго ли вы будете сидеть у императора. И просил передать, чтобы вы купили мне башмаки.

– Ты же сам их не хочешь носить!

– Башмаки-то мне не нужны, а вот если бы вы штаны вместо них мне купили… А то совестно же, как девчонка в одной рубашке хожу.

– Если еще раз встретишь герцога Атерли, скажи ему, что я передавал – пусть не суется в чужие дела.

Готфрид задумался. Наверное, одежда раба действительно несколько компрометирует его в глазах тщеславных дворцовых щеголей. Придется приодеть паршивца.

Эрвин же был рад-радешенек: и Готфрид от праздного любопытства на полезные мысли переключился, и живую воду удалось обезвредить. Янгис как раз прятал флакончик в ящик стола, и Готфрид не мог заметить, как погасло его сияние, а то бы догадался.

Янгис был возбужден и, кажется, пребывал в хорошем расположении духа, хотя в оценке настроений императора Брейд предпочитал не доверять своим глазам. Собственноручно наполнив два кубка, он протянул один из них Брейду и без предисловий перешел к делу.

– Я готовлю большой поход на Феруат. Рассчитываю на твою помощь. Сколько у тебя людей?

– Примерно сотня всадников, пехоты можно набрать около тысячи.

– Я слышал – по крайней мере вдвое больше.

– Зачем мне больше? В случае необходимости я беру наемников.

– Значит, придется нанять. Выступишь через неделю.

– Постараюсь успеть. Ваше величество, простите мою неосведомленность, я слишком долго отсутствовал в столице – в горах сейчас неспокойно. В чем там дело с Феруатом? Они решили поднять пошлины? Или претендуют на нашу часть ущелья?

– Хуже, – Янгис не допил свой кубок, ликейское вино оказалось превосходным, хотелось наслаждаться его оттенками за приятной беседой.

– Герцог Феруатский еще прошлой осенью нарушил свой долг, отказавшись участвовать в походе на Раттен во время мятежа, и это не в первый раз. А сейчас поступили сведения, что он сам собирается поднять мятеж и объявить себя королем. Его необходимо остановить, пока он не отнял Феруат у Ракайи.

– Да, безумное поведение, – задумчиво протянул Брейд. Янгис кивнул, сделал небольшой глоток и смаковал вино, перекатывал его во рту, жмурясь от удовольствия.

– Если я не ошибаюсь, отказавшись от участия в подавлении мятежа – кстати, мы и без него прекрасно справились – герцог Дилейн вдвое снизил торговые пошлины для ракайских купцов?

– А что еще ему оставалось? Просто объявить себя предателем и ждать кары?

– Действительно, выбора у него не было. Да и сейчас нет. Я вот думаю – Дилейн ведь наверняка знает о готовящемся походе, и понимает, что его дни сочтены. Сейчас он согласится на все. Так, может, потребовать от него полной отмены пошлин для Ракайи? Скажем, на десять лет? И официального подтверждения оммажа. Таким образом, мы сразу приобретем все выгоды, не понеся расходов на войну.

– Ты рассуждаешь как купец, а не рыцарь, Атерли. Не ожидал от тебя!

– Ну почему же, сир? Я всегда говорил, что торговать выгоднее, чем воевать. Военная добыча радует сердце, но потом возвращаешься – и обнаруживаешь разоренных крестьян, они жалуются, что молодые работники погибли в бою, урожай не собран, десятину платить нечем. И твоя добыча тает на глазах.

– Ты слишком добр к этим проходимцам, – рассмеялся Янгис. Вино оказалось не только на редкость вкусным, но и крепким, оно дарило бодрость и вдохновение.