Горби. Крах советской империи

В советском посольстве на Шестнадцатой улице Александр Бессмертных от руки написал записку Шеварднадзе: «Дорогой Эдуард Амвросиевич, я прошу Вас отказаться от отставки. Так было бы лучше для нашей внешней политики и для общей международной обстановки. Я в этом убежден. Не покидайте свой пост. Саша».

Не оставляя ни у кого сомнений относительно предсказаний Шеварднадзе о грядущей диктатуре, 22 декабря Крючков, выйдя на трибуну, предупредил, что «если сегодня пойти на решительные действия по наведению порядка, то надо заведомо согласиться с тем, что (в республиках) прольется кровь». Он обвинил западные спецслужбы в попытках «воздействовать» на распад Советского Союза.

Советский Союз и в самом деле расползался по швам. Республика Молдавия, расположенная на границе с Румынией, была на грани восстания. 23 декабря Горбачев потребовал, чтобы молдаване отказались от планов создания собственной армии.

Съезд народных депутатов предоставил Горбачеву большую часть тех полномочий, о которых он просил, но наотрез отказал в создании нового всесоюзного органа для проведения в жизнь его декретов. На должность вице-президента Горбачев решил выбрать Геннадия Янаева, который заверил съезд в своей первой речи:

– По своим убеждениям я коммунист до глубины души.

* * *

В Белом доме Буш и Скоукрофт были потрясены событиями в Москве за последние две недели. Скоукрофт сетовал Бушу на то, что Горбачев «по-прежнему пытается нащупать точки соприкосновения между реформаторами и реакционерами, хотя таковых и не существует». Он напомнил президенту, что политика Советов в Персидском заливе «несет на себе отпечатки пальцев Шеварднадзе»; с уходом Шеварднадзе Горбачев может отказаться от сотрудничества в Персидском заливе.

В последнюю неделю декабря, накануне рождения своего сына, Бессмертных явился в Белый дом, чтобы передать Бушу новогодние поздравления Горбачева. Президент сказал Бессмертных, что он обеспокоен продолжающимся кризисом в Прибалтике, но, стремясь сохранить Советы на своей стороне перед лицом возможной войны в Персидском заливе, он воздержался от критики в адрес Горбачева за его уход вправо во внутренней политике.

В четверг, 27 декабря, перед тем как вылететь вертолетом в Кэмп Дэвид на новогодний уик-энд, Буш заявил журналистам:

– Всякий переход от тоталитарного, полностью контролируемого государства к государству открытому сопровождается проблемами… Однако же я далек от того, чтобы подстраиваться под те трудности, которые они там у себя испытывают.

События в Вильнюсе. Демарш послов

В среду, 2 января 1991 года, «черные береты» – войска советского Министерства внутренних дел по борьбе с бунтовщиками – захватили помещение ЦК компартии Литвы, а также редакцию и типографию главной газеты в Латвии. Предлогом послужило то, что эти здания являются собственностью центральных советских властей.

В четверг, 3 января, посол Мэтлок встретился с Владимиром Крючковым. Он выразил «озабоченность Соединенных Штатов тем, что и так напряженная ситуация в Прибалтийских республиках может быть усугублена действиями, отнюдь не ведущими к мирному исходу». Глава КГБ отмел это предупреждение.

Мэтлок упрекнул также Крючкова за его речь, произнесенную двумя неделями ранее, в которой он обвинил ЦРУ в проведении тайных операций с целью дестабилизации положения в Советском Союзе.

– Вернитесь к этим фактам и перепроверьте их, – сказал посол. – Мы вовсе не пытаемся подорвать вашу систему.

– Мы не говорим нашим послам все, что мы делаем, и я уверен, ваши люди тоже не все вам говорят.

– Я знаю, что делает мое правительство в стране, где я аккредитован.

На другой день Мэтлок посетил советника Горбачева по иностранным делам Анатолия Черняева, который был более общителен и менее воинственно настроен, чем Крючков. Мэтлоку показалось, что Черняев был глубоко обеспокоен тем, в каком направлении развивалась внутренняя политика Советского Союза.

В понедельник, 7 января, новое донесение весьма зловещего характера поступило в операционный центр Госдепартамента. Советский командующий войсками в Прибалтике сообщил руководителям трех республик, что Москва посылает элитные части десантников, чтобы они помогли проведению в жизнь закона о воинской повинности и выловили уклоняющихся от нее, а также дезертиров, число которых достигало 32 тысяч человек.

Узнав об этом, Роберт Гейтс и Кондолиза Райс бросились в кабинет Скоукрофта, предлагая выступить от имени Белого дома с жестким заявлением. Скоукрофт заколебался. Подобно президенту, он знал, что сейчас больше, чем когда-либо, США нужна поддержка Советов в ООН для создания коалиции в Персидском заливе, что подкрепило бы достоверность заявления США, грозивших применить против Саддама Хусейна силу.