Горбун лорда Кромвеля

Тем временем я заметил, что на поверхность воды всплыло еще кое-что – большой кусок черной ткани, надутой изнутри воздухом. Я коснулся ее тростью, ожидая обнаружить еще одно тело, однако это оказалась всего лишь сутана. Подцепив, я вытащил ее на берег и сразу обратил внимание на темные пятна, которые, судя по всему, были следами запекшейся крови. На память мне сразу пришел жирный карп, которого мы ели в наш первый вечер, и от этой мысли я содрогнулся.

Марк продолжал в ужасе взирать на труп.

– К-кто это? – заикаясь, спросил он.

Я глубоко вздохнул.

– По моим предположениям, это, должно быть, то что осталось от Орфан Стоунгарден. – Я посмотрел на ее обезображенную голову и обтягивающую скулы серую кожу. – Госпожа Стамп говорила, что эта девушка была весьма хороша собой. Так вот что Саймон Уэлплей имел в виду, говоря о грозящей женщине опасности! Значит, он все знал.

– Теперь у нас на счету три смерти.

– И я молю Бога, чтобы их не прибавилось.

Сделав над собой усилие, я поднял монашескую одежду. Перевернул ее и остановил взгляд на пришитой к ткани маленькой арфе. Мне уже доводилось видеть этот знак прежде. Им было отмечено все, что относилось к служению ризничего. От изумления у меня невольно отвисла челюсть.

– Это сутана брата Габриеля! – воскликнул я.

ГЛАВА 20

Я велел Марку бежать за аббатом. Он бросился к монастырю, не разбирая дороги, взрывая ногами глубокий снег. Проводив его взглядом, я вновь обернулся к пруду. С покрытого илом дна на вспененную поверхность продолжали подниматься пузырьки потревоженного газа. Не здесь ли скрывалась пропавшая церковная реликвия, равно как золотые чаши, которые вполне могла украсть и унести вместе с собой на дно эта бедная девушка? Я заставил себя приблизиться к утопленнице и обследовал глазами ее тело. На шее у нее висела серебряная цепочка. В некоторой нерешительности я наклонился и, взяв ее в руку, начал быстро перебирать звенья пальцами. На цепочке болтался довольно грубой работы медальончик с профилем мужчины, несущего на спине тяжелую ношу. Положив улику в карман, я поднял лежавший рядом с телом меч. Это было весьма дорогое оружие, меч джентльмена. На его клинке значилось клеймо мастера: «Д. С. 1507», а чуть выше – изображение квадратного здания с четырьмя остроконечными башенками.

Отойдя в сторону, я тяжело опустился на груду камней, валявшихся у монастырской стены. Будучи не в силах оправиться от потрясения, я сидел там, тупо уставясь на камыши, до тех пор, пока мои конечности от ужаса и холода совершенно не утратили чувствительности. Чтобы восстановить в них кровообращение, я заставил себя встать и начал размахивать руками и притопывать ногами.

Расхаживая взад-вперед по хрустящему снегу, я принялся судорожно размышлять над тем, что могли означать эти находки, и постепенно происшедшие события стали выстраиваться у меня в мозгу в стройную картину. Спустя некоторое время мое внимание привлекли доносящиеся из сада голоса. Обернувшись, я увидел, что в мою сторону поспешно движутся трое людей. В одном из них я узнал Марка, в двух других фигурах в черных сутанах – аббата с приором. Последний нес большое одеяло. Когда аббат увидел лежащие на берегу останки, его лицо исказилось от ужаса. Он тотчас перекрестился и тихо забормотал какую-то молитву. Подошедший к телу с другой стороны приор тоже не мог скрыть откровенной гримасы отвращения. Когда же его взор упал на меч, который лежал рядом с трупом, он спросил:

– Она была убита этим?

– Вряд ли. Под илом тело весьма неплохо сохранилось. По моим предположениям, оно находилось там довольно долго. Однако я уверен, что именно этим мечом был убит Синглтон. Судя по всему, этот пруд использовали в качестве тайника не один раз.

– Чей это труп?

В голосе аббата слышались панические нотки. Я окинул его спокойным взглядом.

– Насколько я понимаю, той самой девушки, что некогда работала у вас в лазарете. Если мне не изменяет память, она исчезла при неизвестных обстоятельствах два года назад. Ее звали Орфан Стоунгарден.

Приор бросил на утопленницу еще один взгляд.

– Нет, – пробормотал он, превозмогая гнев, горечь и неверие. – Нет, этого не может быть. Ведь она же сбежала. Она оказалась воровкой…

Услышав голоса, он обернулся. К нам приближались четверо служек с носилками. Аббат быстро махнул рукой, и, следуя его безмолвному указанию, приор прикрыл тело утопленницы одеялом. После этого аббат Фабиан тихо произнес мне на ухо:

– В монастыре поднялась суматоха. Монахи со служками видели, как господин Поэр бежал к моему дому. Когда он сообщил мне, что вы нашли тело, я велел доставить сюда носилки. Но я бы вас очень хотел попросить… нельзя ли это как-нибудь сохранить в тайне… скажем, сообщить просто, что кто-то утонул в пруду, но не уточнять, что это была женщина…

– Хорошо. Но только на первое время, – согласился я.

Я прикрыл меч мокрой сутаной. Когда служки подошли совсем близко и увидели накрытое одеялом тело, они отшатнулись, осеняя себя крестным знамением.

– Марк, помоги им, – попросил я.