Горбун лорда Кромвеля

— Да, — подтвердила Элис. — По той тропе, по которой я водила вас. Лодка ждет нас в дельте реки.

— Но этого нельзя делать! — ужаснулся я. — Разве вы не видите, какая стоит погода? Снег почти что растаял. Болото превратилось в непроходимую грязь. Я плыл по каналу сегодня днем и видел, как оно выглядело. А сейчас там и того хуже. Талый снег потоком стекает в Даунс. С каждым часом все больше сгущается туман. Вам ни за что не перебраться через болото. Поверьте мне.

— Я знаю все тропинки, как свои пять пальцев, — возразила она, — я смогу отыскать дорогу.

Несмотря на свои уверения, твердости в голосе у нее явно поубавилось.

— Марк, ради Бога, поверь мне. Вы идете навстречу верной гибели!

Он глубоко вздохнул.

— Она знает дорогу. А разве здесь нас не ждет смерть?

Я тоже сделал глубокий вдох.

— Пусть она сбежит. Пусть она сейчас же уйдет. Дай ей такую возможность. Я не обмолвлюсь ни единым словом о твоей причастности к этому делу. Клянусь! Уверяю тебя, после того как эта заваруха закончится, я стану вашим сообщником. Буду готов рисковать собственной жизнью ради вас двоих. Но только не ходите на болото!

Элис в отчаянии посмотрела на Марка:

— Марк, не бросай меня. Я смогу провести нас обоих.

— Говорю же вам, не сможете! Вы не видели, как болото выглядит сейчас.

Марк смотрел то на меня, то на Элис, по выражению его лица было ясно, что его терзают сомнения. Я вдруг увидел, насколько он еще молод: он не мог вот так сразу решить свою судьбу и судьбу своей возлюбленной. Наконец его лицо обрело твердость, и у меня упало сердце.

— Теперь мы должны связать вас, сэр. Я постараюсь, чтобы вам не было больно. Элис, где твоя ночная сорочка?

Она вытащила из-под подушки какую-то тряпку, и Марк с помощью ножа разрезал ее на длинные полоски.

— Ложитесь на живот, сэр.

— Марк, ради всего святого…

Он схватил меня за плечи и повернул к себе спиной. Быстро связал сначала руки за спиной, потом ноги.

— Марк, не ходи туда…

Это были последние слова, которые я ему сказал, потому что в следующий миг он затолкал мне в рот кляп, причем так глубоко, что я чуть не задохнулся.

Элис открыла дверцу небольшого буфета, и они засунули меня внутрь. На мгновение Марк остановился и бросив на меня сочувственный взгляд, сказал:

— Погоди немного. У него больная спина.

Элис в нетерпении наблюдала за тем, как он взял с кровати подушку и подсунул ее мне под лопатки так, чтобы мне было легче лежать скрюченным в шкафу.

— Мне очень жаль, — прошептал он.

С этими словами он отвернулся и закрыл дверцу шкафа, оставив меня в полной темноте. Мгновение спустя я услышал, как они осторожно закрыли за собой дверь.

Я чувствовал рвотные позывы, но знал, что, если это случится, я наверняка подавлюсь тряпкой. Поэтому откинулся на подушку и глубоко вдохнул через нос. Элис сказала, что брат Гай хватится ее не раньше семи часов утра. Значит, мне предстояло ждать своего спасителя долгих одиннадцать часов.

ГЛАВА 32

Дважды за эту долгую холодную ночь я слышал далекие крики. По всей очевидности, кто-то искал либо Эдвига, либо меня с Марком. Не знаю, каким чудом мне удалось уснуть, однако я точно помню, что во сне мне привиделся Джером. Сотрясаясь от маниакального смеха, он склонился над моим связанным телом. От этого кошмара я тотчас проснулся и обнаружил, что по-прежнему лежу в кромешной тьме буфета и что в мои кисти больно впились самодельные веревки.

Я провел еще несколько часов без сна, прежде чем услышал чьи-то шаги в комнате. Собрав все свои силы, я ударил ногой в дверцу шкафа, и та, к моей радости, сразу распахнулась. Сморщившись от яркого света, ибо день уже был в разгаре, я уставился на брата Гая, который в свою очередь глядел на меня с неподдельным удивлением. Губы его невольно открылись, обнажив полный рот зубов, чем мог похвастаться далеко не каждый человек в его возрасте. Как ни странно, именно эта мысль, не имеющая никакого отношения к делу, пришла мне на ум в тот первый миг, когда я его увидел.

Он развязал меня и помог подняться на ноги, предупредив предварительно, чтобы я не делал быстрых и резких движений, ибо они могут повредить мою занемевшую спину. Потом проводил меня в мою комнату и усадил у огня — за ночь я продрог до самых костей. Я поведал ему обо всем, что произошло со мной накануне вечером. Когда брат Гай узнал, что убийцей Синглтона оказалась Элис, он тяжело опустился на кровать, издав тяжкий стон.

— Ведь я же сам рассказал ей о том потайном коридоре! Еще в первые дни ее появления у нас. Мне хотелось завести с ней разговор, потому что у нее был такой жалкий, такой растерянный вид. Казалось, будто у нее на всем белом свете нет ни одной родной души. Теперь мне об этом даже страшно вспомнить! Как я мог позволить ей заботиться о больных?

— Однако должен вам заметить, что корите вы себя совершенно зря. Потому что она ни для кого не представляла опасности, кроме Синглтона. Брат Гай, а где Эдвиг? Все еще на свободе?