Гордая американка

– Не желаю больше слушать подобных речей! В противном случае я вопреки вашей воле тотчас отправлю вас в Гавр и посажу на первый подвернувшийся пароход. Этот город скоро совершенно сведет вас с ума!

Если она надеялась, что ее вспышка произведет на девушку должное впечатление, то ее ждало разочарование. Та всего лишь расхохоталась:

– Ну, не думала я, что вы так отреагируете! Где ваше чувство юмора, Александра? Нельзя же так! Посадить на пароход силой? Меня? Не знала, что вы так жестоки! К тому же я смогу за себя постоять.

– Я не жестока, просто вашей матери не следовало разрешать вам приезжать ко мне. Здесь для наивной девушки расставлено слишком много ловушек.

– Ловушки? Где вы их узрели? Здешние мужчины не опаснее наших. Я всегда обожала флирт, и Питеру это известно, как известно ему и то, что, приняв от него обручальное кольцо, – она посерьезнела и принялась крутить на пальчике кольцо с крупным изумрудом, – я обязалась выйти замуж за него, а не за кого-нибудь другого.

Миссис Каррингтон с облегчением перевела дух.

– Как вы меня испугали! Хорошо еще, что мы приехали сюда ненадолго. Теперь я жду не дождусь, чтобы отвезти вас…

– В Италию, и это чудесно! – вскричала Делия и снова разразилась смехом. – Говорят, тамошние мужчины еще хуже здешних! Во всяком случае, во Франции никто не станет терзать у вас под окнами струны мандолины…

Накануне бракосочетания сестры дядя Стенли, только что сошедший с корабля «Турень», влетел в «Ритц», подобно урагану, требуя пристойный номер и встречи с сестрицей. Первое ему предоставили незамедлительно, вторую же он обнаружил во внутреннем саду, где она попивала чай в обществе Александры и Делии.

При виде брата, устремившегося к их столу с такой яростью, словно собирался брать его штурмом, бедняжка Эмити густо покраснела и поперхнулась от испуга чаем: неужто сейчас повторится такая же сцена, как когда-то в Амальфи? Ее несколько успокоило то, что за спиной брата не топчется полицейский.

Пока Делия хлопала Эмити по спине, Александра храбро повела наступление на неприятеля:

– Дядя Стенли! Почему вы не сообщили нам о своем приезде?

– Вы что, хотели бы, чтобы я терял в Гавре время на телеграмму? Я едва поспел на поезд…

– Отчего такая спешка?

– Как же иначе? Разве ты не выходишь завтра замуж, Эмити?

Еще не до конца придя в себя, невеста ответила еле слышно:

– Да, Стенли. У тебя… есть возражения?

– Этого еще не хватало! – взвилась миссис Каррингтон. – По-моему, тетя Эмити достигла возраста, когда она сама может решать, как распорядиться своей жизнью.

– Эмити, вели своей племяннице отвечать только тогда, когда я обращусь к ней с вопросом!

Затем, пододвинув садовый стульчик, он схватил шоколадный эклер, слопал его в один присест и провозгласил с ангельской улыбкой:

– Мне отлично известно, какая ты необузданная натура, Эмити. Однако разве ты согласилась бы шествовать к алтарю об руку с кем-то другим, кроме брата? А теперь соблаговоли распорядиться, чтобы мне подали двойное виски. Ты меня этим очень обяжешь. Тебе отлично известно, что я презираю это ваше британское пойло!

Бракосочетание состоялось в мэрии VI округа, где проживал Никола, а затем в консульстве Соединенных Штатов. Эмити отлично смотрелась а ансамбле из светло-серого шелка с Шантильи и в шляпке из «шелковой соломки» со страусиными перьями, выкрашенными в разные оттенки серого цвета. Уже несколько недель знаменитый парикмахер колдовал над ее львиной гривой, серебристые пряди которой несколько смягчали ярко-красный цвет ее щек. Легкий слой косметики омолодил ее лет на десять, и даже брат, приятно удивленный, заметил:– Кое-кто не поверил бы мне, если бы я рассказал, что увидел сегодня. Ты просто сногсшибательна, Эмити… Готов поклясться, что тебя не узнали бы старые подруги!

– Придется узнать, – ответила довольная новобрачная. – Посоветуй им тщательно подобрать слова для комплиментов к тому моменту, когда перед ними предстанем мы с Никола. Я по-прежнему несдержанна на язык…

Столы были накрыты в небольшом зале ресторана «Лоран» на авеню Габриэль. Новобрачных явились поздравить мадемуазель Матильда, одетая, как добрая матушка из былых времен, дядя Стенли, добившийся чести вывести Матильду с церемонии под руку и определенно находивший ее забавной, поскольку оба весело смеялись; Александра и Делия, одна ослепительнее другой; Ориньяки, комиссар Ланжевен, маркиз де Моден и Робер де Монтескью, которые с радостью согласились служить кавалерами двум красоткам, за что миссис Каррингтон была им очень благодарна, хотя и сожалела об отсутствии своего друга Антуана Лорана, о местонахождении которого она не имела ни малейшего понятия, поскольку на телефонные звонки на улице Торини никто не отвечал. По всей видимости, квартира пустовала.