Гордиев узел Российской империи. Власть, шляхта и народ на Правобережной Украине (1793-1914)

Примерно через год после восшествия на престол Николай I с охотой принялся и за это дело. 25 апреля 1824 г. Александр (скончался в ноябре 1825 г.) поручил ведение всех дел по шляхетскому вопросу в прежних польских губерниях единственному органу: 3-му отделению 5-го департамента Сената. Именно там был подготовлен именной императорский указ от 29 октября 1826 г. В нем говорилось, что со времени присоединения прежних польских губерний к России шляхта имела достаточно времени, чтобы собрать доказательства своего благородного происхождения и зарегистрироваться. Лицам, которые до этого времени не представили доказательств, в большом количестве заселявшим вышеуказанные губернии, «которые под предлогом мнимого дворянства ни в службу не вступают, ни податей в Казну не платят, ни в общественных повинностях не участвуют, но ведут род жизни низкого состояния, простолюдинам свойственный», было предоставлено еще два года для представления необходимых бумаг. Полиция и предводители дворянства должны были немедленно довести это до сведения шляхты. На гражданских губернаторов была возложена обязанность проследить за тем, чтобы все надлежащие документы были представлены в дворянские собрания. После завершения указанного срока лица, чье благородное происхождение не подтвердится, должны были быть отнесены к роду «вольных людей» и платить как общегосударственные, так и местные налоги, сохранив за собой право представить в будущем доказательства своего благородного происхождения. В указе заключалось, что таким образом они будут присоединены к категории, приносящей пользу государству. После окончания указанного срока лишь подтвердившая свое происхождение шляхта будет подлежать дворянскому суду236.

Необходимо обратить внимание на то, что текст данного указа содержит два новшества. Прежде всего в нем говорится об официальном характере проверки вообще всей шляхты, тогда как до сих пор всегда искали каких-то совсем немногочисленных подозрительных людей, запримеченных в 1814 г. Кроме того, в нем также впервые под подозрение подпадали все a priori. С этого времени уничижительное определение «именующийся шляхтичем» будет звучать достаточно часто. С целью возможности немедленной идентификации подтвержденных шляхтичей Совет министров утвердил в том же году предложение подольского губернатора о введении специальных внутренних паспортов, где отмечались бы сведения о состоянии землевладения и ранге или чине его владельца. Рядом с категорией «владелец имения» или «конторщик» (административный или технический служащий крупного имения) в паспорте фигурировали данные о чине и внесении записи в дворянские книги. Возможно, подобные документы не успели полностью ввести237, однако все сильнее ощущалась потребность в отделении «истинной» шляхты от «фальшивой».

В середине 1827 г. уездные дворянские предводители Киевской губернии должны были подчиниться требованиям, в основу которых легли распоряжения 1814 – 1824 гг., и представить составленные в 1795 г. списки шляхтичей, т.е. сведения тридцатидвухлетней давности, разделив их согласно следующим категориям238: 1) шляхта, чье происхождение подтверждено губернским собранием; 2) шляхта, которую просили представить дополнительные документы; 3) шляхта, чьи документы не были приняты Герольдией; 4) шляхта, чье происхождение не было подтверждено Герольдией; 5) шляхтичи, которых отнесли к податным сословиям.

Возможно, чтение этого огромного перечня побудило Государственный совет уже 28 февраля 1828 г., т.е. не ожидая завершения двухгодичного срока, определенного в конце октября 1826 г., выразить мнение по поводу важных злоупотреблений, «какие были открыты по предмету возведения в дворянское достоинство лиц, не имеющих на то права», злоупотреблений, которые, как подчеркивалось министрами, продолжали иметь место. Государственный совет предусматривал создание при Сенате специального комитета с целью проведения ревизии всех личных и семейных документов, а также выработки процедуры проверки благородного происхождения на будущее. Это предложение было одобрено Николаем I в тот же день. Настало время, когда идеи чистки шляхетских рядов начали воплощаться в жизнь: чиншевая шляхта попала под прямой прицел. Впрочем, тогда никто не представлял, сколь сложной окажется эта задача. Это неведение в еще большей степени проявилось в дополнительном указе от 5 марта 1828 г., согласно которому предполагалось ввести еще и дополнительный контроль со стороны Герольдии239. Этот институт власти, до сих пор занимавшийся исключительно делами аристократии, не был подготовлен к решению столь масштабной операции.