Гордиев узел Российской империи

Интеграция украинского крестьянства, как уже отмечалось, не вызвала трудностей. Антишляхетские волнения на Волыни в 1789 г. оказались на руку России, которая в 1794 – 1795 гг. проводила на новоприсоединенных территориях акцию по обращению в православие крестьян, ставших, по крайней мере к XVIII в., грекокатоликами107. Религиозный контекст обеспечил безболезненное проведение аннексии. Естественно никто не пытался объяснить украинским крепостным, что они потомки смердов Владимира Красное Солнышко. Общность религии была более весомым аргументом. В том, что касается существовавшей некоторой путаницы с понятиями «Русь» и «Россия», то она была в скором времени преодолена благодаря Карамзину и его последователям. Отождествление Руси с Россией стало топосом российской, а затем и советской историографии. При посредничестве русских историков-эмигрантов данное видение превратилось в господствующее во всем мире, что вызывает на сегодняшний день немалые сложности при представлении истоков украинской нации. Один из наиболее влиятельных и издаваемых на английском и французском языках авторов, историк русского происхождения Н.В. Рязановский, характеризует разделы Речи Посполитой как «практически не имеющие прецедента среди достижений дипломатии и военного дела». Апеллируя к авторитету «российских историков», он подчеркивает, что, «по их мнению, принципиальное отличие в действиях России по сравнению с Пруссией и Австрией состоит в том, что в результате трех разделов Польши Россия вернула себе свои давние земли, относящиеся к Киевской Руси, населенные, главным образом, православными украинцами и белорусами, в то время как обе германские империи захватили земли, по своему характеру этнически и исторически польские. Россия же выступила в качестве освободительницы…»108. Подобная совершенно фальшивая оценка давалась и в советской украинской историографии: «Объединение Правобережной Украины с остальной частью украинских земель в рамках Российского государства способствовало развитию производственных сил, укреплению экономических и культурных связей между этими землями, сыграло огромную роль в формировании украинского народа, а также способствовало укреплению братских отношений между русским и украинским народами»109.

Вопрос же о вездесущих поляках на Украине был значительно сложнее. Екатерина II заявила, что не потерпит на оставшемся после второго раздела Польши клочке земли (существовать которому было отведено судьбой еще два года) никаких решений Великого сейма, а в особенности Конституции 3 мая, принятой грозными якобинцами; «кардинальные права», которыми императрице удавалось на протяжении 30 лет умело манипулировать, должны были остаться нерушимы во имя блага шляхетского народа и Тарговицкой конфедерации, однако, несмотря на это, она в скором времени поняла, что ей удастся воспользоваться на захваченных территориях и результатами работы Четырехлетнего сейма.

Условием участия в сеймиках, подтвержденным в Варшаве в 1791 г., было наличие поместья, что в принципе мало отличалось от предписаний статьи 62 «Жалованной грамоты» 1785 г., где говорилось, что дворянским собранием не может быть избран на выборные должности дворянин моложе 25 лет, «котораго доход с деревень ниже ста рублей составляет», а также 63-й статьи, лишавшей беспоместного дворянина на собрании права голоса. Очевидная близость позиций могла лишь способствовать быстрой адаптации в царскую систему богатых землевладельцев с захваченных земель. Впрочем, мы уже видели, в какой спешке магнаты отправились на поклон в Петербург. Екатерина II сперва пригрозила в манифесте от 27 марта 1793 г. конфискацией имений, заняться которой было поручено генералу Кречетникову, командующему оккупационными войсками, но затем 27 сентября 1793 г. она издала новый указ, в котором, не обращая пока внимания на проблему расслоения польской шляхты, гарантировала ей все права российского дворянства и признавала, что данное законами Речи Посполитой право собственности на имения останется незыблемым110. Через год, 20 октября 1794 г., императрица повторила, что земли вместе с крепостными, на ней проживающими, останутся в полной собственности шляхты. Возможно, она пошла на этот шаг с целью привлечения на свою сторону тех, кто рассчитывал на успех восстания Т. Костюшко, заключенного в тюрьму 10 октября 1794 г. Может быть, хотела дать понять, что польским землевладельцам не осталось ничего другого, как смириться с положением дел после третьего раздела, осуществленного вместе с Пруссией и Австрией. 14 декабря того же года она еще раз подтвердила, что шляхта, а речь шла, естественно, лишь о землевладельцах, будет пользоваться всеми правами и привилегиями российского дворянства111. К их судьбе мы еще вернемся.

Намерения »чистки рядов»

Каким же было отношение Екатерины II к безземельному большинству польской шляхты?