Гордиев узел с бантиком

— Уже научилась. Прямо по грязи. Как видишь, не утонула. Больше никуда плыть не собираюсь. Дина, желательно не хватать меня за свитер, растянется отсюда до завтра и прощай почти новая шмотка. Давай руку. Сейчас мы обретем твердую почву под ногами. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих. На Ирину Санну надеятся нечего. У нее слишком высокое положение, не стоит ей спускаться с верхней ступеньки. Да и тащить ее обратно не хочется.

Я еще раз фыркнула и вошла в баньку. Чувство тревоги заставило замереть на месте. Пожалуй, это было на уровне интуиции. Никаких посторонних звуков, запахов или того хуже — присутствия живых людей… Ничего.

Наталья с Динкой ввалились следом. Динка громко позвала маму, затем бабулю. Ответом была тишина, нарушаемая только шумом дождя.

— Здесь есть кухня, — напомнила Динке Наталья. — Надо согреть воды и привести себя в порядок. Не могу же я заявиться к соседке в таком виде.

— Пока доберешься до машины, опять изваляешься в грязи, — предсказала я. — Вы сейчас похожи на куриную грудку в кляре.

— Замечательно! — ласково улыбнулась подруга. — В таком случае курьером будешь ты. И помолчи. Я не могу пререкаться с тобой, у меня тяжелая весовая категория. Все твои возражения массой задавлю. Ба-а-а… А что это с нашим ребенком?

Забившись в уголок, Динка бесшумно плакала. Слезы проложили две светлые дорожки на замурзанных щеках. Переход от былого веселья до теперешнего состояния был столь стремителен, что Наталья откровенно поразилась. Открыла рот для каких-то высказываний, да так и притормозила.

— Бедный зайчонок, — прошептала я. — Ты надеялась застать здесь маму и бабушку. Но это же хорошо, что их нет. Считай, что одно место из общего списка тайников мы исключили.

— А мы сейчас на всякий случай облазим все помещения, — ожила Наташка. — Искать так искать! Кто ищет, тот всегда найдет… Нет, продолжения не будет, займемся делом.

Динка слабо улыбнулась и кивнула.

Проверку начали со второго этажа, бездумно интересуясь друг у друга, нет ли каких изменений с прежних времен. Молчать было тягостно, а говорить нечего.

Народная мудрость, высказанная Натальей, и на сей раз не утратила своей актуальности. Правда, то, что мы обнаружили в кухне, не могло присниться и в плохом сне. С другой стороны, если вдуматься, пословица не уточняла, что именно найдет искатель. А как повезет. Вот так приключилось и с нами. Первой переступила порог кухни я и по праву первооткрывателя двери сразу увидела лежащее на полу у окна безжизненное тело женщины. Верхняя половина тела с широко раскинутыми руками и скрюченными пальцами лежала лицом вверх. Другая была вывернута на бок. Запрокинутое вверх синюшное лицо было жутким. Эту жуть придавали ему не полностью закрытые глаза и приоткрытый рот с видневшимися крупными передними зубами. Казалось, она готова вцепиться ими в каждого, кто осмелится подойти ближе. Мало того, с головы покойницы частично слетел скальп. Полуотвалившиеся лохмы залихватски нахлобучились на лоб. А самым ужасным было то, что кто-то возложил рядом с ней большой букет белых хризантем в целлофане. Они, казалось, нисколько не утратили свежести.

Сделав по инерции несколько шагов вперед, я невольно попятилась, мельком обрадовавшись, что не впала в ступор. Очень сильно было желание закрыть дверь. Я человек ответственный, не хотела, чтобы Динка увидела родную маму в таком виде. Не знаю, как выглядела Ангелина при жизни, но девушка определенно пошла не в нее. «Дитя пробирки» удалась в пробирку, вернее, в ее содержимое. Стало понятно, почему Гелька избрала именно такой способ обзавестись ребенком, и совершенно непонятно, почему Наталья считала ее красивой бабой. Из чувства противоречия самой себе?

Закрыть дверь перед Наташкиным носом мне не удалось. Вечно она сует его, куда не надо. Да еще с ехидной песенкой: «Три шаги налево, три шаги направо, шаг вперед и два назад!» Бесцеремонно оттеснив меня в сторону — на «три шаги налево», она всмотрелась в покойницу и не своим голосом сказала: «Мама!» Именно сказала, а не проорала, я ошиблась в своем предположении. Зато громко заверещала Динка, нырнувшая Наташке, пытавшейся изобразить шлагбаум, под руку и вынырнувшая прямо на меня. Я успела сделать «три шаги направо», но удержать натиск девчушки не смогла. Наталья рванулась за ней, и обе они как вкопанные встали у тела женщины.

— Шаг вперед, — дала я себе установку, но ошиблась направлением. Сбило с толку обоюдное восклицание соратниц.

— Это не мама… — безрадостно исполнили они дуэтом. Просто констатировали факт, еще не осознав благосклонность судьбы.

— Какое счастье! Это просто фрау Райнхильда, — трагическим шепотом возвестила Динка. — А что она здесь делает?

— Лежит, наверное, — подсказала я, решив подойти ближе, но с ограничением: не вылезать на передний план. — Где уложили, там и слегла.