Гордиев узел сексологии. Полемические заметки об однополом влечении

Как уже говорилось, сами представители сексуальных меньшинств полагают, что причина их неурядиц кроется в ксенофобии и ненависти к ним, которыми поражены наиболее консервативные слои общества. Любые социальные перемены они встречают в штыки, причём вину за них приписывают геям “возлагая на них ответственность за звучащую отовсюду непонятную для них музыку, несимпатичные им стиль одежды и манеру поведения молодёжи… То что объектом неприязни становятся при этом именно геи, не так уж важно, – на их месте могли бы оказаться представители какой-либо другой части населения (хотя, конечно, геям от этого не легче)”. Эти слова Алексея Зосимова служат ответом Яну Голанду и Арно Карлену. Однако, в его справедливом утверждении о том, гомосексуалы становятся невротиками из-за гомофобии окружающего мира, есть существенный пробел.

В середине ХХ века геи получили мощную поддержку со стороны прогрессивных кругов американского и европейского общества. Были приняты законы, запрещающие дискриминацию представителей сексуальных меньшинств. Воспользовались ли они предоставленными им новыми возможностями? Обрели ли они в своём большинстве способность к избирательному альтруистическому поведению, то есть к любви? Как объяснить тот факт, что вскоре за “голубой оттепелью” наступил новый мощный виток гомофобных настроений?

Отвечая на последний из поставленных вопросов, обычно ссылаются на эпидемию СПИДа. Начавшись в среде сексуальных меньшинств, этот страшный недуг поначалу считался болезнью исключительно геев. Между тем, в молодёжной среде ещё до начала эпидемии произошло чёткое размежевание между приверженцами промискуитета и теми, кто в ходе сексуальной революции 60-х годов вернулся к традиционным ценностям любви: к избирательности и альтруизму. Движение “за новую верность” было следствием разочарования молодых бунтарей в гедонистической половой всеядности и в промискуитете, подразумевающих отказ от интимных чувств.

Сказать, что большинство геев не примкнуло к этому движению, значит, не сказать ничего. Если хиппи экспериментировали с групповыми семьями, то многие геи пристрастились к особо массовым формам секса, когда в половом акте одновременно участвовало неопределённое множество мужчин. Они без устали менялись своими половыми ролями, позами, партнёрами; переходили от одной кучки незнакомых друг другу людей, занимающихся сексом, к другой. Такие многолюдные оргии происходили в местах, хорошо известных большинству геев и бисексуалов. Массовый секс, а также анонимные однополые контакты в банях и общественных туалетах настораживали даже самых радикальных участников молодёжного движения. Они поддерживали геев в борьбе за равные права с гетеросексуальным большинством, но, тем не менее, ко многим из них относились как маргиналам и психопатам. Когда же учёные окрыли ВИЧ, от геев и вовсе стали шарахаться как от чумных, причём так вели себя, в первую очередь, те, кто ещё совсем недавно кичился своей бисексуальностью.

Что же стоит за пристрастием множества гомосексуалов к крайним формам промискуитета, за их деиндивидуализированным массовым сексом? Отбросив все те мифы, речь о которых уже шла, следует выбирать между несколькими возможными объяснениями. Либо биологической особенностью геев является то, что, реализация их полового инстинкта не сопровождается чувством удовлетворения (половым насыщением); либо гомосексуальность в большинстве случаев сопряжена с психопатией, а то и с органическими поражениями головного мозга; либо, наконец, надо признать, что виной всему невротизация представителей сексменьшинств. Иными словами, если справедливо последнее из трёх предположений, то неспособность многих из них к высшему проявлению человеческой сексуальности – к любви – связана с их невротическим развитием под воздействием неблагоприятных социальных факторов; наступление психосексуальной зрелости блокируется у них интернализованной гомофобией.

Чтобы решить, какая из перечисленных версий соответствует истине, необходим экскурс в историю сексуальной революции на Западе, а также сопоставление её уроков с нынешним положением дел в России.

Глава VI. Социальные аспекты гомосексуальности глазами врача

В жертву остальным цветам

Голубого не отдам.

Николоз Бараташвили

…Куда ж нам плыть?

Александр Пушкин

“Голубой” цвет в спектре сексуальной революции