Гордиев узел сексологии. Полемические заметки об однополом влечении

Ц. полагает, что гомофобии в целом (без учёта дихотомии на активных и пассивных геев) нет в природе. Так ли? Разве Новохатский и Еникеева ненавидят и боятся лишь пассивных, а не всех “выродков-гомосексуалистов”, обвиняя их, в частности, в том, что они насилуют гетеросексуалов, то есть выступают именно в активной роли? Неужели гомофобного пианиста Николая Петрова интересует сексуальная роль обличаемых им “извращенцев”? В интервью, данном журналу “Родительское собрание” (Петров Н., 2003), он говорит о своих страхах перед геями и о своей ненависти к ним, отнюдь не разделяя их по признаку активности или пассивности: “Количество извращенцев на квадратный метр свободной площади растёт в нашей стране семимильными шагами. Не за горами время, когда в подавляющем большинстве случаев семейными парами будут называться Семён Иванович с Иваном Петровичем. <…> И это означает не только перспективу вымирания населения, но и преступление перед Богом”.

(Трудно удержаться от анализа странной гомофобии Петрова, вызывающей у интеллигентных людей недоумение. Однажды в беседе с журналистами на радио “Эхо Москвы”, он заявил, что побывавшие на его концерте “никогда больше не станут слушать музыкальную порнографию нынешних эстрадных певцов и, тем более, не пойдут в гей-клубы”. Один из журналистов тут же заметил: “Вы ошибаетесь. Я сам однажды был свидетелем, как группа молодёжи после вашего концерта прямиком направилась в гей-клуб”. В ответ послышался весёлый смех участников передачи и невнятное клекотание пианиста. Реакция присутствующих в студии показала, что они верно угадали болезненный характер нелепой, на первый взгляд, фразы Петрова. В самом деле, какая связь между эстрадными певцами–гетеросексуалами и геями? Разгадка очевидна: Петров отлично знает, что величайшие пианисты ХХ века Святослав Рихтер, Владимир Горовиц, Леонард Бернстайн, Бенджамин Бриттен были гомосексуалами. Ставя знак тождества между посетителями гей-клубов и “безголосыми” пошлыми поп-звездами, пианист как бы возвышает себя и над бездарями, и в то же время, над своими гениальными гомосексуальными современниками. Прискорбно, конечно, но гомофобия талантливого маэстро с головой выдаёт его невротическую зависть, “комплекс Сальери”).

Если оставить в стороне источающих ненависть гомофобов-экстремистов, то большинству населения присуще менее демонстративное, но вполне ощутимое неприятие и осуждение гомосексуальности. При этом речь идёт о самом факте “половой инаковости”. За редким исключением, распределение ролей партнёров во внимание не принимается. Болезненная гримаса появлялась на лице одного моего знакомого при одном лишь упоминании об однополых пристрастиях его кумира великого актёра С. Однако, о способе их реализации, активном или пассивном, он, разумеется, не задумывается, считая каждый из них в равной мере постыдным и недостойным гения.

Этот извечный гомофобный фон по типу ксенофобии (ненависти к чужому) настраивает сексолога на пессимистический лад. Отличия в мироощущении гомо- и гетеросексуалов, обусловленные биологическими особенностями головного мозга тех и других, включают разницу в восприятии запахов, зрительных образов и иных эротических сигналов; в выборе критериев красоты; наконец, в эмоциональном восприятии произведений искусства, книг и кинофильмов. Эти различия извечно разделяют их на два неравных лагеря. Даже в периоды максимальной терпимости к геям, гетеросексуальное большинство их всё-таки недолюбливало и презирало. В античном мире осмеивались кинеды или катамиты (слова-синонимы античной эпохи, обозначающие пассивных гомосексуалов, в том числе промышляющих проституцией). Но критики метили, в основном, в их партнёров и покровителей. Этот приём сохранился до наших дней. Деление геев на два сорта – активных и пассивных – часто служит целям психологической защиты гомофобов. “Достойнее” презирать “пассивных педерастов”, чем открыто признаваться в ненависти ко всем представителям сексуальных меньшинств. Принцип дихотомии: “ Разделяя, презирай!” служит фиговым листком, маскирующим гомофобию.