Гордость и гордыня

– Как я жажду вновь ее увидеть! Я не встречала никого, кто восхищал бы меня больше. Как она пленительна! Какие манеры! И как для своего возраста она блещет во всех занятиях, украшающих девицу. На фортепьяно она играет ну просто бесподобно.

– Меня изумляет, – сказал Бингли, – как у благовоспитанных барышень достает терпения так блистать в своих занятиях, как все они блистают!

– Все барышни блистают? Милый Чарльз, о чем ты?

– Да, по-моему, все без исключения. Все они рисуют, обтягивают шелком и расписывают экраны, плетут кошелечки. Не знаю ни единой, которая бы всего этого не умела; и, право, не упомню случая, когда, упомянув про барышню в первый раз, тут же не добавили бы, что она блещет во всех подобающих занятиях.

– Твой список их обычных занятий, – сказал Дарси, – близок к истине. Слово «блистают» употребляется по отношению ко многим женщинам, способным сплести кошелечек или обтянуть экран, но я никак не могу согласиться с тобой в твоей общей оценке. Среди всех моих знакомых дам и девиц я не насчитаю и полудюжины истинно блещущих чем-либо.

– И я тоже, – заметила мисс Бингли.

– B таком случае, – сказала Элизабет, – вы должны быть очень взыскательны в своем представлении об истинных женских дарованиях.

– Да, я взыскателен.

– O, разумеется, – вскричала его верная помощница, – никто не может считаться истинно одаренным, если не превосходит намного то, что мы обычно видим вокруг. Женщина, чтобы удостоиться такой похвалы, должна в совершенстве играть на музыкальных инструментах, петь, рисовать, танцевать и знать современные языки. Сверх этого она должна иметь нечто особенное в своей осанке, походке, тоне голоса, манерах и речи, иначе такой комплимент будет вполовину незаслуженным.

– Да, она должна обладать всем этим, – согласился Дарси, – но вдобавок ей следует пополнять свое образование, много читая.

– Меня более не удивляет, что вы знакомы всего лишь с шестью женщинами, истинно блещущими своими дарованиями. Не понимаю только, как вообще вы знакомы хотя бы с одной такой.

– Вы так строги к собственному полу, что сомневаетесь даже в возможности этого?

– Просто я никогда не видела подобной женщины. Я никогда не видела, чтобы дарования, и вкус, и элегантность, какие вы описали, объединялись бы в одной женщине.

Миссис Хэрст и мисс Бингли в один голос восстали на несправедливость ее сомнений и наперебой принялись утверждать, что знакомы со многими женщинами, отвечающими этому описанию. Но тут мистер Хэрст заставил их умолкнуть, разразившись негодующими жалобами на их невнимание к игре. Разговор не продолжался, и Элизабет вскоре покинула гостиную.

– Элиза Беннет, – сказала мисс Бингли, едва дверь за ней закрылась, – принадлежит к тем девицам, которые тщатся зарекомендовать себя сильному полу, критикуя свой собственный. Многих мужчин, полагаю, это обольщает, но, на мой взгляд, это жалкая уловка, даже низость.

– Без сомнения, – ответил Дарси, к кому главным образом были обращены ее слова, – искусные ухищрения, до которых порой снисходят представительницы женского пола, желая пленять, такие же уловки. Все, что родственно хитрости, заслуживает презрения.

Подобный ответ пришелся мисс Бингли не совсем по вкусу, и она оставила эту тему.

Элизабет вновь присоединилась к ним, но лишь сказать, что Джейн стало хуже и она не может ее оставить. Бингли хотел немедля отправить слугу за мистером Джонсом, а его сестрицы, в убеждении, что в провинции лечить не умеют, настаивали послать в Лондон за самым именитым врачом. Об этом Элизабет и слушать не пожелала, но не стала отказываться от предложения их брата. B конце концов было решено, что за мистером Джонсом пошлют рано утром, если мисс Беннет не полегчает. Мистер Бингли был в полном расстройстве, его сестрицы объявили, что совершенно удручены. Однако они развеяли свою печаль, распевая дуэты после ужина, а он нашел лишь слабое утешение в том, что отдал распоряжения экономке окружить больную барышню и ее сестру всевозможными заботами.

Глава 9

Большую часть ночи Элизабет провела с сестрой и утром, к своей радости, могла дать обнадеживающий ответ на вопрос мистера Бингли, который очень рано передала ей горничная, а позднее и двум элегантным дамам – камеристкам его сестриц. Тем не менее она выразила желание, чтобы в Лонгборн отправили слугу с запиской от нее с просьбой, чтобы их мать приехала навестить Джейн и составила собственное мнение о ее недуге. Записка была тотчас отослана, а содержавшаяся в ней просьба выполнена не менее быстро. Миссис Беннет в сопровождении двух младших дочерей прикатила в Недерфилд, когда там только-только кончили завтракать.