Гордость и предубеждение

— Не огорчайтесь. Мораль кристально чиста. Непростительные попытки леди Кэтрин нас разлучить уничтожили все мои сомненья. Нынешним счастьем я не обязан вашему стремленью поблагодарить меня. Я не склонен был ожидать, когда вы заговорите. Сведенья, полученные от тетушки, дали мне надежду, и я вознамерился выяснить все.

— Леди Кэтрин была безмерно полезна — сие должно ее осчастливить, она любит приносить пользу. Но скажите мне, зачем вы приехали в Незерфилд? Для того только, чтобы навестить Лонгборн и там стесняться? или вы задумывали нечто посерьезнее?

— Подлинной целью моей было увидеть вас и понять, могу ли, смогу ли надеяться когда-нибудь завоевать вашу любовь. Объявленной — той, что я объявил самому себе, — посмотреть, все ли еще сестра ваша неравнодушна к Бингли, а если так, сделать ему признанье, кое я и сделал.

— Найдется ли у вас мужество объявить леди Кэтрин о том, что с нею вскорости приключится?

— Мне скорее потребно время, нежели мужество, Элизабет. Но сие необходимо сделать, и если вы дадите мне бумагу, сие будет сделано тотчас.

— И если б мне самой не требовалось написать письмо, я могла бы сидеть подле и восхищаться ровностью ваших строк, как однажды поступала некая молодая дама. Но у меня тоже имеется тетушка, и ею не годится долее пренебрегать.

Не желая признавать, сколь переоценена ее дружба с г-ном Дарси, Элизабет так и не ответила на длинное тетушкино письмо, но теперь, будучи в состоянии сообщить то, что определенно г-жу Гарднер порадует, Элизабет едва ли не со стыдом сообразила, что дядюшка с тетушкой уже лишены трех дней счастья, а потому немедля написала следующее:

Я бы поблагодарила Вас раньше, что и следовало сделать, милая моя тетушка, за Ваше длинное, любезное, весьма удовлетворительное повествованье, но, сказать правду, я слишком сердилась и не могла писать. Вы предположили более, нежели поистине существовало. Но теперь предполагайте сколько угодно, дайте волю фантазии, дозвольте воображенью Вашему отправиться в любой полет, куда дозволяет предмет, и Вы не можете серьезно ошибиться, если не представите себе разве только, что я уже замужем. Напишите мне вновь поскорее и похвалите его гораздо больше, нежели в прошлом письме. Я снова и снова благодарю Вас за то, что мы не поехали на Озера. Что за глупость, зачем я сего желала? Ваша идея насчет пони восхитительна. Мы станем кататься по парку каждый день. На земле нет человека счастливее меня. Быть может, кто-нибудь говорил так и прежде, но никто не был при этом столь справедлив. Я даже счастливее, чем Джейн: она лишь улыбается, я же хохочу. Г-н Дарси с радостью уделит вам всю любовь на свете, кою способен отнять у меня. Всем вам предстоит Рождество в Пемберли.

Ваша, и т. д.

Письмо г-на Дарси к леди Кэтрин составлено было в ином стиле; и от обоих посланий отличалось третье, кое г-н Беннет послал г-ну Коллинзу в ответ на последнюю эпистолу.

Милостивый государь,

Должен еще раз побеспокоить Вас просьбою о поздравленьях. Элизабет скоро станет женою г-на Дарси. По возможности утешьте леди Кэтрин. Впрочем, на Вашем месте я бы держался племянника. Он способен даровать больше.

Искренне Ваш, и т. д.

Поздравленья юной г-жи Бингли брату в связи с приближающейся свадьбой оказались воплощеньем жеманства и неискренности. По такому случаю она даже написала Джейн, дабы выразить восторг и повторить все прошлые свои заверенья в привязанности. Джейн не обманулась, однако была тронута; вовсе не доверяя корреспондентке, Джейн невольно написала ответ существенно добрее, нежели та заслуживала.