Гордость и Предубеждение

– Хотя не просто вообразить, – заметила Джейн, – каким он видит возмещение нашего ущерба, что, по его мнению, нам причитается, само намерение, безусловно, делает ему честь.

Элизабет же более всего поразило его чрезвычайное почтение к леди Кэтрин и его прекраснодушное намерение крестить, женить и провожать в последний путь своих прихожан, когда бы это ни потребовалось.

– Я думаю, он, должно быть, чудаковатый, – предположила она. – Я затрудняюсь его представить себе – в его стиле есть что-то очень высокопарное. И что он может иметь в виду, говоря, что он извиняется за то, что оказался наследником? Трудно предположить, что он смог бы сделать для нас, даже если бы захотел. Может ли он оказаться здравомыслящим человеком?

– Нет, дорогая, я думаю, что не может. Я возлагаю большие надежды на то, чтобы найти его обладателем как раз противоположных качеств. В его письме присутствует смесь подобострастия и самомнения, наличие которых обнадеживает. Мне не терпится его увидеть.

– С точки зрения композиции, – сказала Мэри, – письмо не выглядит сколько-нибудь ущербным. Идея оливковой ветви, возможно, не слишком нова, но я думаю, что она недвусмысленно выражена.

Кэтрин и Лидии ни письмо, ни его автор ни в малейшей степени не были интересны. Было практически невероятным, чтобы их кузен явился в алой шинели, а они вот уже несколько недель не представляли себе удовольствия от общества человека в одеянии какого-либо другого цвета. Что касается их матери, письмо мистера Коллинза сгладило большую часть ее недоброжелательности, и она готовилась к встрече с ним со спокойствием, которое удивило ее мужа и дочерей.

Мистер Коллинз не задержался со своим прибытием и был встречен всем семейством с большой учтивостью. Мистер Беннет, как и намеревался, говорил мало, дамы были не прочь поговорить, ну а мистера Коллинза, похоже, не было необходимости поощрять – он и сам не был склонен отмалчиваться. Это был высокий, полноватый молодой человек лет двадцати пяти. Вид у него был степенный и полный достоинства, а манеры очень церемонные. Не успел он усесться, как уже одарил миссис Беннет комплиментом по поводу такой прекрасной семьи из пяти дочерей, сообщил, что много слышал ранее об их красоте, но все слышанное им не отражает и части им увиденного, и добавил, что не сомневается, что счастливая мать в свое время увидит, как они все выйдут замуж. Такая его галантность пришлась по вкусу не всем из его слушателей, но миссис Беннет, пусть сама и оставшаяся без комплиментов, восприняла его речи благосклонно.

– Вы очень любезны, и я всем сердцем желаю, чтобы это произошло, иначе они останутся ни с чем. Все устроено так нелепо.

– Вы, по-видимому, намекаете на наследование этого поместья?

– Ах, сэр! Я действительно именно это имела в виду. Вы должны признаться, что это в высшей степени мучительно для моих бедных девочек. Я не хочу высказывать претензии к вам лично, ведь я знаю, что так порой случается в этом мире независимо от наших желаний. Но никогда не знаешь, как обернутся дела, когда поместье однажды перейдет в чужие руки.

– Я отдаю себе отчет, мадам, какие тяжелые испытания выпали бы на долю моих прекрасных кузин, и могу многое сказать на эту тему, но мне не хотелось бы забегать вперед и проявлять опрометчивость. Однако я могу заверить молодых леди, что прибыл я полным сочувствия и восхищения ими. Сейчас я не хотел бы говорить больше, но, может быть, когда мы лучше узнаем друг друга...

Его речь была прервана сообщением, что обед подан, и девушки, обменявшись улыбками, отметили, что не были единственными объектами восхищения мистера Коллинза. Зал, столовая и вся ее мебель были внимательно осмотрены и заслужили похвалы; и его лестный отзыв тронул бы сердце миссис Беннет, если бы не унизительное ощущение, что он рассматривает все это как свою будущую собственность. Обед, в свою очередь, тоже понравился, и он захотел узнать, кто из его прекрасных кузин проявил такое мастерство в его приготовлении. Но его тут же привела в чувство миссис Беннет, которая с некоторой даже резкостью заверила, что они вполне могут позволить себе нанять хорошего повара и что ее дочерям не место на кухне. Он попросил прощения за то, что вызвал ее недовольство. Смягчив тон, она заявила, что ничуть не обижена, но он продолжал извиняться еще не менее четверти часа.

Глава 14