Гордость и предубеждение

— Фу, какая ты странная! Но я непременно расскажу тебе все по порядку. Так вот, венчались мы в церкви святого Климента — дом, где жил Уикхем, находится в этом приходе. Было решено, что все соберутся там к одиннадцати. Я должна была ехать с дядей и тетей. А остальным предстояло встретить нас перед церковью. Когда наконец наступил понедельник, я так волновалась! Знаешь, мне все чудилось, что должно что-то случиться. И тогда свадьба будет отложена, а я так и останусь ни с чем. А тут еще, пока я одевалась, все эти тетушкины разговоры и поучения — будто она проповедь читает! Правда, до меня доходило не больше одного слова из десяти. Потому что, так ты сама понимаешь, я могла думать только о моем дорогом Уикхеме. Мне до́смерти хотелось знать, наденет ли он синий мундир.^{75}

Ну так вот, в десять, как всегда, мы сели завтракать. Мне казалось, что это никогда не кончится. Должна тебе, кстати, признаться, что дядюшка и тетушка обращались со мной, пока я у них жила, просто из рук вон плохо. Поверишь ли, за целые две недели я ни разу не выбралась из дому. Ни одного визита, развлечения или там чего-нибудь еще! В Лондоне, правда, в то время было довольно пусто, но ведь Малый театр^{76} оставался открытым. И можешь себе представить, как раз когда подали, наконец, карету, дядю вызвал по делу этот ужасный мистер Стоун. А ты ведь знаешь, когда они сойдутся вдвоем, то конца не дождешься. Я была в таком отчаянии, просто не знала что делать — ведь дядя должен был быть моим посаженым отцом, а если бы мы опоздали, то в этот день нас бы не обвенчали. К счастью, дядя освободился через десять минут, и мы поехали. Я уже потом сообразила, что если бы он так и не выбрался, венчание можно было бы не откладывать, потому что мистер Дарси вполне мог его заменить.

— Мистер Дарси?! — повторила Элизабет в крайнем изумлении.

— Ну, конечно! — Он ведь должен был прийти вместе с моим дорогим Уикхемом. Ах, боже мой, я забыла! Об этом же совсем нельзя говорить! С меня взяли честное слово. Что скажет Уикхем? Это ведь большая тайна!

— Но если это тайна, — сказала Джейн, — то не говори об этом ни слова. Можешь быть уверена, что я ничего у тебя не буду выпытывать.

— О, разумеется! — воскликнула Элизабет, сгорая от любопытства. — Мы не станем тебе задавать никаких вопросов.

— Благодарю вас, — сказала Лидия. — Потому что, если бы вы начали меня расспрашивать, я наверняка бы все разболтала. И тогда мой дорогой Уикхем страшно бы на меня разозлился.

Чтобы избавить себя от столь сильного соблазна, Элизабет почувствовала необходимость немедленно удалиться.

Но оставаться в неведении было для нее совершенно невыносимо. Во всяком случае она не в силах была удержаться от попытки разузнать хоть какие-то подробности. Мистер Дарси присутствовал на венчании ее сестры! Это была как раз та обстановка и именно то окружение, с которыми у него не могло быть ничего общего и которые не могли представлять для него ни малейшего интереса. Предположения о том, что бы это могло означать, самые нелепые и сумбурные, не выходили у нее из головы. Но ни одно из них не казалось ей правдоподобным. Те, которые были бы для нее наиболее лестными и выставили бы его поведение в особенно благородном свете, казались ей самыми невероятными. Она не могла больше выносить такую неопределенность. И, схватив листок бумаги, она тут же написала несколько слов миссис Гардинер, умоляя ее объяснить оброненную Лидией фразу, если только это совместимо с предполагаемой тайной.

«Вы легко можете себе представить, — писала она, — насколько мне любопытно узнать, каким образом человек, ни с кем из нас не связанный и почти чужой для нашей семьи, мог оказаться среди вас в подобный момент. Ради бога, напишите мне сразу и объясните мне все, если только это по каким-нибудь особенно глубоким причинам не должно сохраняться в тайне, как об этом думает Лидия. В последнем случае мне придется навсегда остаться в мучительном неведении».

— Впрочем, как бы не так, — добавила она про себя, заканчивая письмо. — И если, любезная моя тетушка, вы не раскроете мне всего по-хорошему, я, чтобы все выведать, буду вынуждена прибегнуть ко всяческим козням и хитростям.

Удивительный такт и деликатность не позволили Джейн поговорить с Элизабет о словах, случайно брошенных Лидией. Элизабет была этому рада. До того, как выяснится, сможет ли она получить разъяснения от тетушки, она предпочитала обходиться без поверенного.

Глава X