Гордость и Принуждение

– Я все подпишу, – сквозь зубы процедил Рейн. – Прекрати это!

– Одна проблема, – Эрнест сочувственно сдвинул брови на переносице. – Хэл не согласен. Убеди его и все закончится.

– Я ничего не буду подписывать! – снова раздалась английская речь. Он будто понял, что предлагают Фогелю. – Я не для того столько лет работал, чтобы лишиться всего из-за какой-то девчонки!

– Ивочка! – снова позвал меня Вермель. – Мне кажется, ты забыла зачем подошла к своему другу. Он жаждет твоего внимания.

Я молча села на колени перед Алексом и принялась расстёгивать его ремень. Мелкая дрожь уже сотрясала мое тело и кисти, но я не останавливалась и действовала на полнейшем автопилоте.

– Нет, Ив! – крикнул Алекс, задергав ногами. – Нет!

Словно во сне я слышала крики Алекса и Фогеля, пытающегося убедить в чем-то Хэла, но сама продолжала расстёгивать ремень на джинсах друга.

На крохотный миг я закрыла глаза, а открыв их не увидела ничего. Я моргнула ещё пару раз, но темнота не рассеивалась.

Что происходит?

– Так! – скомандовал Вермель. – От Фогеля ни на шаг. Следите за девчонкой. А я пойду проверю, что там со светом.

Глава 69

– Встань у двери! – скомандовал кому-то Красовский. – Я лично прослежу за Фогелем, а ты отреагируешь, если войдёт кто-то чужой.

– Есть, – недовольно пробурчал мужчина. Затем послышались шаркающие шаги и ругательства, когда он задел одного из своих сотоварищей плечом.

Комната по-прежнему была погружена во мрак, и даже после пары минут глаза не могли различать силуэты людей. Из-за того, что мы находились в подвале и здесь не было окон, свет не проникал сюда никаким образом. А я только сейчас будто пришла в себя. Мне казалось, что до этого все происходило не со мной. И это не я подошла к Алексу, собираясь выполнить любой приказ Вермеля.

Боже! Только теперь до меня дошел смысл содеянного. В этот момент, казалось, я потеряла все: и друга, и любимого мужчину. Как я теперь посмотрю им в глаза? Как заговорю после такого унижения?

И если бы не отсутствие света, я бы окончательно тронулась умом под их жалостливыми взглядами.

За своими мыслями я не услышала едва уловимые шорохи в темноте. Я очнулась только когда сильные мужские руки подняли меня с колен, обхватив за талию и зажав мне рот.

Я дернулась и только было собралась вскрикнуть, как почувствовала колкую щетину на своей щеке и еле слышный шепот:

– Тише, маленькая.

Я застыла от шока. Это ведь не может быть Фогель! Минуту назад он был связан, а Красовский взялся лично его охранять. Он не смог бы выбраться, но… Эти ласковые руки невозможно перепутать. И его обращение. Он не называет меня так на людях.

Сердце в груди бешено колотилось от страха, что это не он, и, вместе с этим, от радости, что он может нас спасти. Но как ему удалось высвободиться?!

– Не плачь. Они услышат, – снова еле слышно прошептал он, нежно поглаживая мне щеку. Я и не заметила, что горячие слезы бесконтрольно заливают мне лицо.

Молча кивнув, я схватилась за его руку, все ещё сжимавшей мой рот, чтобы я не издала ни звука. Мужчина осторожно потащил меня назад. Я оступилась, но мужская рука, бережно обхватывающая талию, не дала мне упасть. А затем, Рейн чуть приподнял меня, крепко прижимая к своему торсу, чтобы я не оступилась во второй раз. Я молча повисла на его руке, крепче хватаясь за его запястье.

Куда он идёт? Он ведь наткнется на кого-нибудь!

Но Фогель уверено отступал, пока не поставил меня на ноги и не облокотил о холодную стену. Сам он встал впереди, словно огромный щит, загораживающий от внешнего мира.

Внезапно дверь резко распахнулась, а у мужчины, что караулил вход, раздался хруст носа. Он взвыл скорее от неожиданности, чем от боли, привлекая внимание других членов клуба. Но это было бесполезно. Дверь снова закрылась, погружая комнату во мрак и вместе с этим, послышались звуки четких ударов, ломающихся конечностей и отборная брань. Через секунду у таинственного чужака зажглось по фонарику в каждой ладони, и я наконец поняла кто это.