Гордость расы

Услышав, что пираты собираются делать дальше, Бет-Зана вновь вскарабкался на крышу и замер там, раздираемый противоречивыми чувствами. Сейчас, когда сознание еще только вошло во вторую фазу, ему требовалось постоянно иметь доминанту перед глазами. В первый раз ему пришлось сделать значительное внутреннее усилие, чтобы оставить реншу под помостом монорельса, а самому уйти оттуда. Но тогда эго знало, где именно находится доминанта, и потому не бунтовало.

Пиччули тихо заскулил, преодолевая рефлексы, которые составляли основу выживания его расы — и в конечном счете привели к ее исчезновению, — и скатился с крыши. Он во второй раз проделал короткий путь от общежития до помоста монорельсовой станции, увидел, как группа из пяти вооруженных арбалетами регов и пятерых креншикков идет в его сторону. Бет-Зана взобрался на помост, окинул его быстрым взглядом и присел за тумбой с плексигласовым колпаком, но тут же понял, что спрятаться здесь не удастся, и перепрыгнул на склон.

Карликовые деревья и плотные заросли колючек изогнулись ветвями к тучам. Бет-Зана припал к земле, разглядывая узкий рельс. Вдоль склона тянулась неглубокая канава, на дне которой она и находилась. Вдоль под прямым углом к склону торчали короткие ярко-красные столбики, словно покрытые мириадами тускло отблескивающих снежинок.

Стеклокерамика … всплыла в сознании опасная, острая словоформа. С виду гладкая, стеклокерамика могла порезать до крови при малейшем прикосновении.

Пиччули полез вверх, хватаясь за мокрые ветки и выгнутые дугами стволы. Колючки цеплялись за одежду, но он упорно продолжал подниматься.

Снизу сквозь шелест дождя донеслись голоса, Бет-Зана, не останавливаясь, пригнулся — и услышал щелчок.

В эго второй фазы оставалась еще значительная часть звериных рефлексов. Закрепленные с детства признаки и особенности смертельных для организма объектов способны были мгновенно подняться из подсознания. Только животная часть пиччули помогла ему отпрянуть и распластаться на склоне, вцепившись в кусты. Над его головой заструился воздух, когда три закамуфлированных под толстые ветви оружейных ствола послали силовые потоки, перекрестившиеся там, где за мгновение до того находилось тело Бет-Зана. Атака длилась несколько секунд, затем сомкнувшиеся диафрагмы, неотличимые от древесной коры, скрыли отверстия стволов.

Голоса приблизились и смолкли. Ругань, короткий приказ, затем приглушенный скрежет. Глухой хлопок возвестил о том, что магнитный замок защитного колпака вскрыт. Пиччули лежал не шевелясь. Тонко загудел рельс — вызванный с пульта вагон монорельсовой дороги покатил вниз от такой же станции на вершине горы.

Бет-Зана осторожно поднял голову, разглядывая тонкую прозрачную лесу, протянувшуюся рядом с его головой. Он не сомневался, что эта леса не единственная. Наверняка здесь спрятаны и другие сюрпризы.

Мастер Гора предпочитал контролировать все пути. Внешне все было пристойно, но на самом деле любого взрослого или ребенка креншикков, вздумавшего вдруг выйти из раз и навсегда установленного расписания и от нечего делать забраться к жилищу жреца по склону, ожидали капканы. Строенные силовые потоки, накладываясь друг на друга, резонировали в пиковой фазе, что разрушительно действовало на любую органику.

Бет-Зана встал, медленно переступил через лесу, вытянул руку, ухватившись за ствол дерева, росшего выше по склону, и прыгнул.

Рельс загудел громче, по склону посыпались комья влажной земли. Дальше идти не имело смысла, никакие инстинкты не помогли бы преодолеть все капканы. Он остановился и присел, вглядываясь.

Из просвета между кустами появился закругленный передок вагона. Он состоял из узкой платформы, низко сидящей на рельсе, четырех круглых штанг, подпирающих плоский навес, и нескольких скамеек. Склон везде имел примерно одинаковый наклон, штанги и спинки сидений возвышались наискось, перпендикулярно к скату. Низкие перильца ограждали платформу, по углам их виднелись шары, состоящие из множества квадратных зеркальных граней.

Черная яма его памяти вновь изрыгнула словоформу, которая пузырем всплыла к поверхности и закачалась, разбрызгивая по мозгу капли-сигналы смертельной опасности.

Замришар … Замри-шар… ЗАМРИ-ШАР!

Бет-Зана замер.

Зеркальные шары медленно вращались по углам перил, в их гранях отражались ветви и листья, склон и неподвижная фигура пиччули, весь калейдоскоп фрагментов, из которых складывался окружающий мир.

Замри-шар мог иметь лазерную, силовую или плазменную приставку, но в любом случае его накачивали желеобразным электроколлоидным сгустком, который агрессивно реагировал на любое движение в непосредственной близости. Эти четыре замри-шара работали только во время движения вагона — при остановке на вершине горы или у ее подножия их полусознания автоматически усыплялись специальным сигналом. Кроме того, в них наверняка были введены абрисы мертвой зоны, совпадающие контурами с платформой вагона, а иначе они бы открывали огонь и по пассажирам, которым вздумалось бы пошевелиться на своих сиденьях.