Гордые и свободные

Элиаса Будино заманили хитростью: он строил новый дом, когда его попросили навестить некоего больного. По дороге бывшему редактору проломили череп томагавком, а для верности еще и вонзили нож в спину.

Тело майора Риджа было найдено на дороге, уже по ту сторону границы с Арканзасом, с пятью пулями в груди.

Однако многим сторонникам переселения – Клинку, Стэнду Уэти и другим – удалось скрыться. Они ушли в горы, поклявшись, что отомстят за своих товарищей и первым, кто падет от их руки, будет верховный вождь Джон Росс, хотя Росс и сам был потрясен случившимся – он ничего не знал о готовящихся убийствах.

Весть о казнях моментально разнеслась по всей округе. Индейцы были взбудоражены, и Уилл знал, что кровопролитие еще только начинается. Знала это и его дочь.

Она стояла у окна гостиной, глядя туда, где свежий холмик земли вырос над могилой Шавано Стюарта. Лицо Темпл было мертвенно-бледным, словно застывшим. Казалось, она с минуты на минуту ждет какого-то трагического известия. Уилл понимал, в каком она сейчас состоянии, и это его пугало. Сильная, вспыльчивая, страстная, Темпл разом как-то съежилась и высохла. Ее огромные черные глаза были сухими – она не пролила ни единой слезинки.

Элайза прошептала мужу на ухо:

– Предложи ей погостить у нас. Не стоит ей сидеть здесь в одиночестве.

Уилл кивнул и подошел к дочери. Та даже не обернулась.

– Послушай, мы с Элайзой хотим, чтобы вы с малышом пожили у нас.

– Нет. – Она ответила бесстрастно, просто отказала и все.

– Мне кажется, что так будет лучше…

– Нет, – уже громче повторила Темпл. – Я никуда отсюда не уеду. Это дом моего сына. Это мой дом. Мы строим новое здание, нужно готовиться к сбору урожая, следить за работой лесопильни. Что бы ни случилось, мы отсюда не уедем.

Уилл подумал, что ее спокойствие обманчиво, но решимость Темпл не вызывала сомнений, и он испытал чувство гордости за эту сильную, храбрую женщину. Ведь она – его дочь! Да, он многое потерял, но многое у него еще и осталось.

– Если ты так решила, я хотел бы тебе чем-нибудь помочь. Например, мне не нравится, что в доме нет мужчины. Я мог бы прислать Киппа…

– Нет!

Яростный огонь, вспыхнувший в ее глазах, застал отца врасплох.

Хотя чему тут удивляться? Ведь Кипп люто ненавидел всех, кто подписал договор о переселении. Когда юноша сообщил отцу о смерти обоих Риджов, Будино и Шавано, его глаза сияли радостью. Да, пожалуй, не стоило предлагать дочери в помощники Киппа. Уилл решил больше не заговаривать на эту тему.

Когда они вечером ехали домой, заходящее солнце красило горы в багрово-красные оттенки. Да, подумал Уилл, красный цвет, цвет крови, окрасил не только эту землю, но и сердца людей. Время от времени он поглядывал на Киппа, который выехал верхом встречать отца и мачеху. В руках Кипп держал ружье, примостив длинный ствол на локоть левой руки.

Почему юность так опрометчива, почему совсем не думает о последствиях своих поступков? Сейчас на земле индейцев воцарились страх и ненависть. Но Уилл понимал, что винить во всем только молодых было бы неправильно. Судя по всему, в этом безумии участвовали и мужчины постарше, которым пора бы уже набраться ума.

Причастен ли Кипп к убийствам? Что означают его постоянные отсутствия? Может быть, он лишь соучастник? Или его руки обагрены кровью? Эти вопросы мучили Уилла, но он не хотел ни о чем расспрашивать его. Что бы Кипп ни совершил, сын есть сын.

Уилл с самого начала с резким осуждением отнесся к тем, кто подписал договор о переселении. Он считал, что никакие мотивы, даже самые благородные, не могли их оправдать. Они нарушили закон. Но в то же время Гордон, как и Джон Росс, понимал, что нельзя в столь критический момент делить народ на две части. Нужно держаться вместе. После переезда на запад единство стало еще более насущной необходимостью. Заседание Совета продемонстрировало, что сторонники переселения и западные чероки – союзники. Теперь, когда пролилась кровь, запахло гражданской войной. И семья Уилла – его сын и дочь – оказались в самом эпицентре этого конфликта.

Домой доехали в молчании. Уилл вылез из коляски и помог Элайзе спуститься, но Кипп остался в седле.

Когда Гордон обхватил жену, чтобы помочь ей спуститься на землю, он почувствовал, как увеличилась в объеме ее талия. Интересно, какими будут глаза у ребенка? Хорошо бы такими же золотисто-карими, как у матери. Уилл внезапно понял, что впервые думает о будущем ребенке как о живом существе.

– Я приготовлю ужин, а ты распряги коляску, – сказала Элайза.

Уилл смотрел ей вслед, хотел поделиться с ней своим открытием. Они давно уже не разговаривали друг с другом по душам. Но сначала нужно было разобраться с Киппом.

– Помоги мне управиться с лошадьми, – сказал Уилл.

– Пусть тебе Шадрач поможет. – Конь Киппа нетерпеливо переступал ногами. – А я уезжаю. Вернусь через несколько дней.

– Куда ты едешь?

Кипп отвел глаза.

– В Парк-Хилл, к Джону Россу. Говорят, Уэти собрал целую банду. Хочет отомстить Россу за смерть брата.

– И ты поедешь охранять вождя?