Горе мертвого короля

Он сказал «близняшки», их все так называли, а между тем на самом деле близнецами они не были. Знали об этом очень немногие. Сыном Сельмы был только Алекс. Зимней ночью десять лет назад она произвела его на свет — его, но не Бриско. А при каких удивительных обстоятельствах — об этом стоит рассказать.

Три часа ночи; в спальне на втором этаже в доме Йоханссонов — трое: младшая сестра Сельмы, приехавшая из провинции ей помочь, повитуха, за которой сбегали на соседнюю улицу, и она, Сельма, совсем молоденькая мать с тугим, как переполненный бурдюк, животом. Итого трое, а потом четверо — с появлением этой розовой и орущей человеческой единички, которой предстоит стать Александером Йоханссоном.

Внизу Бьорн, отец, ждет и волнуется, как волнуются в подобных случаях все отцы. Он — старший мастер в королевских столярных мастерских и не теряется ни перед какими трудностями, но тут он чувствует себя бессильным и лишним. Он слышит, как стонет, потом кричит та, кого он любит, — там, наверху, у него над головой. Перед ним туда-сюда, вверх-вниз торопливо снуют две женщины — то за горячей водой, то за полотенцами… И когда, наконец, его зовут посмотреть на сына — потому что это сын, — он взбегает по деревянной лестнице, и сердце так и рвется у него из груди. «Бьорн» означает «сильный, как медведь», но этот медведь выглядит на редкость смирным и неуклюжим, когда держит в своих широких лапищах новорожденного, который и не весит-то почти ничего. Слезы, смех, поцелуи — в общем, все, что полагается в честь рождения новой жизни. Но молодые родители еще не знают, какой невероятный сюрприз ожидает их в эту же ночь.

Едва младенец уснул у материнской груди в доме, куда вернулся покой, как во входную дверь стучат: бам, бам, бам! И так раз десять, не меньше. Бьорн идет открывать, ожидая увидеть кого-нибудь из коллег или, может быть, солдата. Чтобы стучать с такой силой, надо иметь крепкие мышцы и кулаки. Но что за диво? За дверью стоит маленькая, совсем маленькая женщина, черномазая, горбатая, вся в морщинах, стоит на морозе, всем видом выражая нетерпение. Бьорн ее знает — это старуха Брит, не то злая ведьма, не то добрая фея.

Впрочем, ее все знают. Дети боятся ее. Говорят, она питается сырыми крысами, съедает их целиком, даже с головой, но хвосты оставляет и хранит их в коробках — сотни и сотни хвостов. И для чего же? А вот для чего: она потихоньку, чтоб никто не видел, подсовывает эти хвосты тем, кому хочет навредить. Хвосты такие иссохшие, а она их так искусно прячет, что их никто никогда не находит, и на людей сыплются несчастья, а они и не знают, отчего. Однажды Бриско показалось, что он нашел один такой хвост под ларем с мукой.