Читаем Горе от ума полностью

Репетилов

(затыкает себе уши)Простите, я не знал, что это слишком гласно.

Княгиня

Ещё не гласно бы, с ним говорить опасно,Давно бы запереть пора.Послушать, так его мизинецУмнее всех, и даже князь-Петра!Я думаю, он просто якобинец[80],Ваш Чацкий!!!.. Едемте. Князь, ты везти бы могКатишь или Зизи, мы сядем в шестиместной.

Хлёстова

(с лестницы)Княгиня, карточный должок.

Княгиня

За мною, матушка.

Все

(друг другу)Прощайте.

(Княжеская фамилия уезжает и Загорецкий тоже.)

Явление 8

Репетилов, Хлёстова, Молчалин.

Репетилов

Царь небесный!Амфиса Ниловна! Ах! Чацкий! бедный! вот!Что наш высокий ум! и тысяча забот!Скажите, из чего на свете мы хлопочем!

Хлёстова

Так бог ему судил; а впрочемПолечат, вылечат, авось;А ты, мой батюшка, неисцелим, хоть брось.Изволил вовремя явиться! —Молчалин, вон чуланчик твой,Не нужны проводы; поди, господь с тобой.(Молчалин уходит к себе в комнату.)Прощайте, батюшка; пора перебеситься.

(Уезжает.)

Явление 9

Репетилов с своим лакеем.

Репетилов

Куда теперь направить путь?А дело уж идёт к рассвету.Поди, сажай меня в карету,Вези куда-нибудь.

(Уезжает.)

Явление 10

Последняя лампа гаснет.

Чацкий

(выходит из швейцарской)Что это? слышал ли моими я ушами!Не смех, а явно злость. Какими чудесами?Через какое колдовствоНелепость обо мне все в голос повторяют!И для иных как словно торжество,Другие будто сострадают…О! если б кто в людей проник:Что хуже в них? душа или язык?Чьё это сочиненье!Поверили глупцы, другим передают,Старухи вмиг тревогу бьют —И вот общественное мненье!И вот та родина… Нет, в нынешний приезд,Я вижу, что она мне скоро надоест.А Софья знает ли? — Конечно, рассказали,Она не то, чтобы мне именно во вредПотешилась, и правда или нетЕй всё равно, другой ли, я ли,Никем по совести она не дорожит.Но этот обморок? беспамятство откуда??Нерв избалованность, причуда, —Возбу́дит малость их, и малость утишит, —Я признаком почёл живых страстей. — Ни крошки:Она конечно бы лишилась так же сил,Когда бы кто-нибудь ступилНа хвост собачки или кошки.

София

(над лестницей во втором этаже, со свечкою)Молчалин, вы?(Поспешно опять дверь припирает.)

Чацкий

Она! она сама!Ах! голова горит, вся кровь моя в волненьи!Явилась! нет её! неу́жели в виденьи?Не впрямь ли я сошёл с ума?К необычайности я, точно, приготовлен;Но не виденье тут, свиданья час условлен.К чему обманывать себя мне самого?Звала Молчалина, вот комната его.

Лакей его

(с крыльца)Каре…
Перейти на страницу:

Все книги серии Русская классика

Дожить до рассвета
Дожить до рассвета

«… Повозка медленно приближалась, и, кажется, его уже заметили. Немец с поднятым воротником шинели, что сидел к нему боком, еще продолжал болтать что-то, в то время как другой, в надвинутой на уши пилотке, что правил лошадьми, уже вытянул шею, вглядываясь в дорогу. Ивановский, сунув под живот гранату, лежал неподвижно. Он знал, что издали не очень приметен в своем маскхалате, к тому же в колее его порядочно замело снегом. Стараясь не шевельнуться и почти вовсе перестав дышать, он затаился, смежив глаза; если заметили, пусть подумают, что он мертв, и подъедут поближе.Но они не подъехали поближе, шагах в двадцати они остановили лошадей и что-то ему прокричали. Он по-прежнему не шевелился и не отозвался, он только украдкой следил за ними сквозь неплотно прикрытые веки, как никогда за сегодняшнюю ночь с нежностью ощущая под собой спасительную округлость гранаты. …»

Александр Науменко , Василий Владимирович Быков , Василь Быков , Василь Владимирович Быков , Виталий Г Дубовский , Виталий Г. Дубовский

Фантастика / Проза о войне / Самиздат, сетевая литература / Ужасы / Фэнтези / Проза / Классическая проза

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное