Горечь

— Подожди. — Я сморщила нос, услышав его странное заявление. — Ты только что сказал «переход»?

— Понимаешь, Воскрешенный никогда по-настоящему не умирает. Рассеивание просто убирает их из нашего мира — это и есть истинным назначением огненной пыли.

— Что-то я совсем запуталась, — помотала я головой, совершенно сбитая с толку.

— Воскрешенные бессмертны, — ответил Джулиан, отрываясь от своего журнала. — Это означает, что они живут вечно, то есть не умирают.

— Я знаю, что это значит.

— Так что тогда не понятного? — фыркнул он раздраженно, хотя с ним вообще никто не разговаривал. — Они бессмертны, но бессмертны до этого момента.

— Воскрешенные неуязвимы, — пояснил Габриэль. — Они были такими всегда. Поэтому, Ордену пришлось найти способ это обойти, и они преуспели, создав огненную пыль. — Он кивнул, ожидая, когда я уловлю суть. — Подобно способности Жнецов перемещаться между мирами, огненная пыль переносит Воскрешенных в другой мир.

— Выходит, на самом деле мы не убиваем вампиров, а вроде как высылаем их отсюда? — Мне не понравился такой расклад. — Что, если они раздобудут обратный билет?

— Сангвинариум — это билет в один конец. — На его лице возникло странное выражение. — Оттуда нет выхода. Нет форм жизни, чтобы питаться, нет места для отдыха, нет никакого покоя душе. Это вечные муки для Воскрешенных.

Я вздрогнула, представив это место. Не то чтобы я сомневалась, отправлять ли туда Воскрешенных — они были смертоносными хищниками, лишенными всякой человечности. Но как насчет Воскрешенных, вроде Габриэля? Я не могла смириться с мыслью, что Габриэля придется обрекать на вечные муки.

— Значит, нужно быть внимательным, куда ты направляешь эту штуку, да? — Я попыталась разрядить обстановку, но улыбка Габриэля не коснулась глаз.

— Просто сосредоточься на том, для чего ты создана. Твоя задача — избавить мир от моего вида. Никогда в этом не сомневайся.

Я вздрогнула от его слов.

— Но ты не один из них, Габриэль. Прежде всего, ты Анаким, — возразила я, склонив голову набок, словно пытаясь заставить его посмотреть на это с моей стороны. — И ты хороший, добрый и порядочный, чего я не могу сказать о большинстве людей.

— Чушь собачья. Кто-нибудь, дайте мне платочек, — фыркнул Джулиан.

— Почему бы тебе самому за ним не сходить? — огрызнулась я, оборачиваясь. — Заодно не забудь прихватить себе намордник.

— Джемма. — Габриэль попытался вернуть мое внимание.

— Что он здесь забыл? — обратилась я к Габриэлю, порядком разозленная. — Он только и делает, что просиживает штаны на своем стуле и мелет языком, что ни попадя.

— Он здесь для твоей защиты.

— От чего? — глумливо рассмеялась я. — От тебя? Ты никогда не причинишь мне вреда, а он, скорее, позволит меня прикончить, прежде чем бросится спасать. — С меня было довольно. Находить в себе силы терпеть Джулиана, помимо всего прочего, было той еще задачей.

А у меня и так хватало, чем себя занять.

Габриэль поджал губы, видимо, думая о том же, что и я.

— Завтра я поговорю с Магистром. Похоже, нам нужна замена.

— Похоже, — поддакнул Джулиан.

— Неужели? — фыркнула я, уставившись на него, готовая вступить в новую перепалку «кто в кого тыкнет».

Если Магистр хоть немного в своем уме, он найдет нам другого Стража, потому что если нынешний ляпнет еще хоть два слова, я затолкну его язык прямо ему в глотку.

8. Дрянная девчонка

Над Холлоу Хиллс поднялся туман, словно полупрозрачное облако дыма, скрывающее город от внешнего мира, как огромный купол, пытающийся удержать нас в заключении. На следующее утро я была в Академии Уэстон, желая, наконец, приступить к выполнению плана «операция: подберись ближе к Трейсу». Часики тикали, а мне нужно было понять, как затолкать подальше свою обиду и злость на Трейса, если я хочу получить малейшую возможность вернуть Амулет обратно. Он был моим единственным обратным билетом и единственной зацепкой.

Я по-прежнему не знала, забрал у меня Амулет Трейс из будущего или Трейс из настоящего, но одно было очевидно — он был у одного из них, и это делало парня единственным, кто мог вернуть мне его.

К несчастью, когда я пришла, моя цель уже была на месте, что спутало мне все карты.

Когда я завернула за угол, он стоял у шкафчика, крепко сжимая телефон в руках. Краем глаза я увидела, как он вздрогнул от моего неожиданного появления. Хотя все во мне кричало, чтобы я перестала смотреть на него, избегала любой ценой смотреть в эти штормовые глаза, я понимала, что таким образом мне не получить Амулет обратно. Я должна поближе подобраться к нему, настолько, насколько смогу, и сделать это, оставляя его в неведении.

Я ответила на его любопытный взгляд слабой улыбкой, и позволила себе посмотреть в его глаза чуть дольше положенного. Каким бы привлекательным он ни был, я не дрогнула. Я знала свою роль и знала план, и собиралась придерживаться его, как бы хорошо его только-что-из-душа-волосы ни выглядели.

Удочка была заброшена.

Дойдя до своего шкафчика, я спрятала в него рюкзак и вытащила домашку, как вдруг в кармане куртки завибрировал телефон. Я проверила экран и увидела номер сестры.

Отбой.