Горечь испытаний

В пору муссонов день и ночь с небольшими перерывами хлещут тропические ливни. Водостоки в Старом городе, впрочем, как и канализация, и водопровод, и электричество "бастуют" неделями. Многоэтажные ветхие строения и лачуги рушатся, погребая под собой целые семьи. По пояс стоит вода на улицах. Вдоль них плывут обломки ящиков, нечистоты, мелкая домашняя утварь, трупы кошек и собак. В столицу приходит, как проклятье, ежегодная гостья - холера.

Новый же город в эти полтора-два месяца выглядит свеженьким, умытым. Промчались в школу на велосипедах чистенько одетые и прилизанные скауты с голубыми галстуками на шее. тяжело дыша, пробежал рикша. В его коляске солидный господин. Здесь рикша - самый дешевый вид транспорта, он обходится в три-четыре раза дешевле, чем поездка на миниатюрной извозчичьей бричке.

По тенистой аллее, которая тянется параллельно дороге, капризно поводя ушами, протрусила рысцой породистая арабская кобылка. На ней амазонкой - молодая, раскрасневшаяся от езды и удовольствия, иностранка. Новый город!..

Зато жестокие песчаные бури, обрушивающиеся на Дели перед муссонами, не щадят никого. Песок проникает во все строения с одинаковой легкостью. Ветер несет песок из Великой Индийской пустыни. Целый месяц песочная пыль висит в воздухе, ложится на тело, одежду, скрипит на зубах, забивается в глаза. Машины днем и ночью не гасят фар. Самолеты не взлетают и не садятся на аэродромах Дели. Их отправляют в ближайшие крупные города за пятьсот-восемьсот миль.

В Индии единой государственной религии нет. Искусственно и искусно подогревавшаяся колонизаторами вражда между индуизмом и исламом принесла стране много горя. Да и сейчас нет-нет да и вспыхнет в разных штатах страны резня. Бессмысленная, жесточайшая, фанатичная.

И в то же время здесь поражает редкостная межрелигиозная терпимость. В Дели, в радиусе трех-четырех километров, можно встретить мирно соседствующие мусульманскую мечеть с ажурными воздушными минаретами и индуистский храм Шивы с огромным, в два-три этажа каменным изображением фаллоса; католический костел и православную церковь; лютеранскую кирху и иудейскую синагогу; величественные чертоги Будды и аскетически строгие молельни Конфуция. Есть здесь даже религия - и довольно распространенная, согласно которой все веры суть части единого учения божьего..."

Виктор вспомнил сегодняшний ленч.

"А отец Раджана - титан! Вот, говорит, где у меня ваш Бхилаи через десять лет будет. Да, титан. На одном из его заводов, недалеко от Дели, я видел доску наподобие наших "Досок почета". "Что это и зачем?" "Это учет вашего опыта, - улыбнулся управляющий заводом. - Введено по указанию самого господина Раджана-старшего. Ежеквартально лучший рабочий получает дополнительную месячную зарплату, а фото его вывешивается вот здесь". "Каков средний заработок?" "Сто рупий". Только-только, чтобы не подохнуть с голоду... "На сколько же человек рабочих один такой счастливчик?" "На пять тысяч. Но кадый знает, что и он может им стать. Каждый..." Ну да, зачем бастовать- если можно выйти победителем в этом капиталистическом соревновании. Одному подачку сунут, а четыре тысячи девятьсот девяносто девять из кожи вон лезут: "И мы тоже хотим!" И опять же почет - фотография на видном месте. Ловко придумано. "Наш опыт"! Ти-тан!..

А как мгновенно исчез Раттак - по одному лишь слову Раджана-старшего! Вот тебе и свобода прессы. Вот тебе и демократия. "Я вас больше не задерживаю" - и будьте любезны. И точка".

Виктор засмеялся, закурил. Ровные строчки снова ложились на страницы дневника.

"По вечерам, когда я бываю свободен, заскакиваю обычно к соседям.

У Тони и Кости сидят две соседки. Судачат о посольских новостях...

Вообще-то нашим женщинам плохо за границей. Работы для них мало. обеспечить ею всех женщин невозможно. И потом, Москва - город большой, закончил работу и отправляйся восвояси домой. А здесь и после работы все вместе...

Два-три раза в неделю смотрим в посольстве кино. Все больше старые ленты. Новые бывают раз-два в месяц. Иногда предпринимаем культвылазки в город. Экраны Дели забиты продукцией Голливуда. В массе своей это дешевое киноварево. Хотя не совсем такое, как об этом иногда пишут у нас в печати: их спасает то, что актеры играют блестяще. В фильмах ужасов разыгрываются такие страсти, что я - смешно, конечно! - придя домой, заглядываю под кресла и кровать, в шкафы: ищу вампира, ведьму или труп. И, честное слово, раза два даже засыпал, не гася свет!"

В дверь постучали.

- Войдите!

- Привет, Картенев, - консул повертел перед носом Виктора конверт. Пляши. Днем хотел отдать, ты был на встрече. Час назад проходил мимо, у тебя свет не горит.

Консул посидел минут пять, выпил рюмку коньяка и ушел.

Письмо от Анки. Виктор осторожно надорвал конверт, достал вчетверо сложенный листок, медленно его развернул:

"Витюша, любимый!

Какая нынче воистину русская зима в Москве - славный морозец, снегу по горло, ветра почти нет. Деревья в белых шапках, во дворах снежные бабы, катки сверкают огнями.